Немного о потерянном времени - стр. 19

Маргарита Анатольевна отвечает симметрично:

- Боюсь-боюсь…

Тут я непроизвольно краснею и есть отчего, так-то. Как-то я на них случайно наткнулся в ванной.

Да, хм.

Вот это страсть! Какие чувства!

Нет, ушел сразу, понятное дело, но краснею до сих пор.

- Итак, предлагаю кремацию, и развеять его над Ладогой потом, – деловито определяет папа Влад.

Мама соглашается:

- Отличный план. Так и поступим, тем более Саша в свое время об этом же говорил. Правда, развеять его мы должны были над Финским заливом.

- Ничего, попутешествует немного дольше, – хмыкает отец.

Родители машут мне, мол, свободен, и переходят уже к процессу претворения плана в жизнь:

- Звони в его шарашку, а лучше – сразу адвокату.

Удаляюсь в свою комнату.

Мне же, вроде как, помыться и прийти в себя после тяжелого выезда надо.

И подумать.

10. Глава 9: Маргарита

Ведьмы с высшим образованием и чувством юмора слетелись на внеплановый мрачный шабаш к нам домой чуть ли не телепортом. Выслушали вводную, поахали, выматерились и постановили расположиться на кухне.

И вот уже полчаса гоняли чаи (все) и кое-что еще (те, кому можно).

В попытках определиться с тем, что же я чувствую и убедиться в собственной адекватности, я решила уточнить:

- Правда же: «Нет человека – нет проблемы». Но это же грех, наверное? Так радоваться?

Нинок на Александра за последние пару лет не один зуб наточила, а целый трезубец, кажется, поэтому ее позиция резка и понятна:

- Это нормально после всех его экзерсисов. Не заводись и не вздумай себя стыдить.

- Пусть радуется, что сам успел, а не мы до него добрались! – присоединяется Лей.

- Добрые… мы, – удивленно выдыхаю, стирая со щек непрошенные слезы.

Лейла доливает в мой бокал «Мартини» и сначала удивляется:

- Мы?

Потом подумав и поболтав в чашке крепчайший кофе, сама себе отвечает:

- Да! Но не всегда.

- И не всем, – задумчиво тянет Нина, прихлебывая свое сухое красное.

Лелка согласно угукнула и подняла в знак поддержки кофейную чашечку. С бейлисом.

Опять мы не уследили.

Пока я пытаюсь начать терзаться, Нинок просто встает, спокойно чашку у Лей забирает, а взамен выдает ей стакан. Граненый. С гранатовым соком.

Возражений не следует.

Мне приходит уведомление, что Рус вышел из Университета и скоро будет дома.

Вздыхаю.

Мне трудно.

И мужчинам моим со мной не проще.

А тут еще и девочки примчались.

Вечер будет полон взаимной неловкости потому как воспитание и приличия налагают ограничения на выражение собственных впечатлений от сложившейся ситуации, переживаний о грядущем прощании и в целом – тоски, свойственной высокоразвитым личностям, когда они сталкиваются с тем, что много лет назад описал в своей «Элегии» на сельском кладбище Томас Грей: