Немаг - стр. 9
Я какой-то Коммод?! Ну а как иначе, ведь этот шкаф родился, вырос, тело мощное нарастил и… умер. Но почившую личность как-то должно было звать в прежней жизни.
4. Глава 4
Детки в клетке.
Зачем говорить пленным, пусть и бывшим господам, что я им враг, раз согласился быть одатийцем в храме со жрецом? Это же не так! Я вообще-то тут третья сила, моя хата с краю, почему бы и не продолжить играть на новой стороне конфликта?!
Обдумывал разные варианты ответов: как обмануть простодушных жителей «магического» Средневековья. Пускай эти ненормальные и считают себя местной аристократией, но с их уровнем развития они, скорее всего, не так уж и умны. Меня ведь узнали, приняли за своего, зачем разочаровывать теряющих последнюю надежду юных пленников? Вдруг завтра власть сменится, а я за «красных» или за «белых»?! Конечно, я за победителей! Как говорил великий француз Талейран: «Предательство — это вопрос времени. Вовремя предать — это значит предвидеть».
Очевидно, я нахожусь в теле какого-то десятника Коммода, хорошо, что задвоили букву «м» посередине, иначе был бы слишком очевидный и топорный троллинг. Такого пережратого мышцами шкафа — назвать «комодом»!
К моменту, когда караульный устал шастать и отошёл посидеть, на меня опять зашипели пленники, но теперь из разных клеток вокруг меня:
— Почему ты не сдох, трусливая падаль, когда твой господин героически умер?
— Я упал раненым без сознания, а потом меня привели в чувство и отправили к вам. Видите веревки? Я такой же пленный, как и вы! — ответил я недоброжелателям, потрясая в воздухе связанными руками.
— Ты! Обращайся к нам подобающе нашему статусу, как полагается тебе из простонародья: «госпожа Тода», никак иначе, — снова злобно зашипел на меня парень неподалёку, злобно щуря и без того небольшие карие глазки.
Я перевёл взгляд на соседние клетки, пытаясь рассмотреть остальных пленных. Обучающий меня этикету этого мира подросток оказался щуплым и невзрачным на вид, с вытянутым лицом и тонкими губами, болезненно-бледный даже при свете яркого солнца. В соседней клетке я смог разглядеть рыжеволосую хрупкую девушку, которая с некоторым недоумением смотрела на происходящее вокруг и не решалась подать голос, но её горделивый вид и презрительный взгляд подсказали мне, что она тоже незнамо какого цвета дворянской крови. Я попытался напрячь зрение, чтобы разглядеть остальных пленников, но громада храма, нависшая над нами чёрной тенью, позволяла увидеть лишь очертания фигур юных защитников крепости.
Значит, неведомый мне хозяин этого тела был почти никем, несмотря на то, что он десятник Коммод? Десятник — это воинское звание мелкого командира с малым числом подчинённых воинов. Что-то вроде старшего сержанта или прапорщика в привычной мне советской армии. Явно даже не младший офицерский состав. И я должен заискивать перед ними?! Перед малышнёй? Вот ведь мелкие шмакодявки с «голубой кровью».