Немаг - стр. 8
Что ж, вероятность выжить у меня резко возросла: видел я эти картинки на обложках про впопуданцев в Средневековье, в «мир Меча и Магии» — тщедушные прекрасные ликом девчушки-анорексички и пареньки-глисты килограммов под сорок максимум! На вид тяжелее бутылки с пивом ничего не держали, а тут на тебе: машут мечами от десяти килограммов, ворочают пудовыми щитами, таскают тяжеленную броню, натягивают тетиву здоровенных луков, одним словом, ненаучная фантастика, потерявшая берега!
А с таким новым телом получится пожить да себя в обиду не дать. Если, конечно, «трисичуха» не нападёт: в древние времена антисанитария была жуткая, а медицина в зачаточном состоянии. Заболеть после любой царапины и сковырнуться на тот свет за пару недель можно было легко и непринуждённо. А коктейли разнообразных заболеваний были везде: от публичных домов до гнилой воды и ржавого гвоздя, на который напорешься. Повсюду ТРИппер, СИфилис, ЧУма, Холера — трисичуха в простонародье…
Долго копаться в себе не удалось, потому что меня окликнули, но на этот раз не парень-поварёшка, а те «враги» одатийцев, бывшие хозяева этой крепости — лунелийцы. Это была девушка-пленница, что сидела в клетке напротив, ближе всех остальных заключённых, но достаточно далеко, чтобы не слышать мои тихие переговоры с молодым поварёнком. Как и я, она не помещалась в мелкой клетушке, сидела, подтянув ноги, высокая, статная, гордая, чуть постарше остальных.
Тёмные спутанные локоны выбились из короткого хвоста, туго перетянутого верёвочкой или резиночкой на затылке. Полные губы, ан нет, просто распухшие от ударов, с засохшей по краям кровью. И нос у неё не уродливой картошкой, а просто разбит. Грязная, на вид страшновата, но я понимал, что это не так, разрисовали в драке! Девушка была явно боевой штучкой, судя по всему, отбивалась до последнего и взята была в плен в неравном бою! Тёмно-синие глаза, пышные длинные ресницы и широкие, никогда не знавшие ощипа густые чёрные брови. Гневный взгляд, но не на меня, а на всю ситуацию в целом. Но на сдавшуюся, загнанную лошадь она не походила, скорее, решительный, кровожадный взгляд несмирившегося зверя, прижатого к углу и готового к броску ценою в жизнь.
— Ты же десятник Коммод??? Разве ты не погиб в заварушке, защищая своего господина и нас? — приглушённо спросила удивлённая девушка.
— По-видимому, нет, ещё живой, — на автомате ответил ей.
У-у-у, не дождётесь, все меня хоронят, а я ведь, можно сказать, только пару часов как заново родился!
Рядом прошёлся кто-то из охраны: никто не собирался предоставлять пленников самим себе, несмотря на закрытые клетки, нас тщательно караулили. Надсмотрщик то сидел где-то невдалеке, не сводя с нас взгляда, то неторопливо прохаживался вдоль клеток туда-сюда. Девушка тотчас же замолчала, отведя глаза вниз, будто бы и не разговаривала со мной. Это дало мне время обдумать новые нюансы…