Некромантка. Новогодний беспредел - стр. 17
Уловив направление моих мыслей и шагов, Крис обеспокоенно выдыхает:
— А что он нам может сказать, Лена? — её голос сочится волнением и беспокойством. — Ты думаешь, это мы их, что ли, убили? Что нам даст этот разговор?
Да я и сама не знаю, что он нам может дать, вот только полагаться на слова некроманта, который меня несказанно бесит, я не намерена. А может, и правда, это мы их грохнули? Вот и расскажет нам воскресший, как и где. Может, нам Ник с Айрисом помогали.
— Давай. — остановившись у первой каталки, я нахожу бегунок и уверенно тяну его вниз. — Хуже уже точно не будет. Может, и расскажет что-то полезное. И вообще, думай, что ты вернёшь человеку жизнь. Дашь ещё один шанс не помереть… эээ… — возраст не получается определить даже навскидку. Мужчина молод. Двадцать пять — тридцать пять. Не знаю. Не уверена. — Не помереть в расцвете лет. — нахожусь с формулировкой, останавливая бегунок на молнии чуть ниже впадинки пупка. — Дальше взрослое кино. — улыбаюсь, подбадривая Крис. — Давай. Смотри, какой симпатичный. Каких-то три года назад ты хотела Тёмной мужа найти. Вот, чем тебе не кандидат, м? Давай, давай, смелее, Крис.
Кажется, бред не просто вокруг нас — бред во мне. Должно быть, от нервов я сама не успеваю понять, что говорю.
— Ты же понимаешь, что я сейчас отдам свою емэ? Теоретически... я нежить, Лена. Если не вернётся Айрис, то я умру… упокоюсь. Разве нет?
На самом деле такое возможно. Чуть больше трёх лет назад я подняла себе лучшую подругу из могилы достопочтенной Евлампии Романовой, почившей многие, многие годы назад, на старом кладбище. Кто-то друзей в интернете и в институте находит, а я себе их поднимаю из могил. Её.
Ну ничего, некромантия та ещё шутница-затейница. У моей несостоявшейся дипломной зомбы нет своей магической энергии. Она поглощает её от своего истинного, доводя до стабильного состояния свой организм. Последние годы ей требуется сотня единиц магической энергии. Для Айриса это ничто, копейки, но вот, боюсь, случись что непоправимое, я не смогу её стабилизировать. Не перерабатывает она мою емэ и та надолго в ней не задерживается.
Надо рискнуть.
— Мы не можем быть в этом уверены. Столько лет уже прошло. Ты восстановилась… — понимаю, что в очередной раз несу бред и закрываю собственный рот рукой, переводя дыхание. Думаю, как обезопасить подругу. Вариант с «я тебя подняла, я тебя и упокою», не рассматриваю. — Я упокою его. — лазейка находится. Убираю руку ото рта и говорю уже увереннее: — Нам не нужно его возвращать к жизни. Ты, главное, запусти процесс воскрешения, поделись с ним своей энергией, а как поймём, знает он что-то полезное или нет, будем уже его расспрашивать. На то, чтоб поговорить, полностью воскрешать его не нужно. Да и воскрешение — процесс долгий и энергозатратный. Поговорим с ним, а после я его сразу упокою.