Неизвестный Юлиан Семёнов. Возвращение к Штирлицу - стр. 77
ВТОРОЙ ГЕНЕРАЛ. Это запрещенный прием в дискуссии.
БЛЮХЕР. А я с вами не дискутирую. Времени нет – белые прут.
ПЕРВЫЙ ГЕНЕРАЛ. Белые – тоже русские, гражданин министр.
БЛЮХЕР. А оружие у них чъе? И с каких пор иены стали русскими деньгами? Отчего они расплачиваются японскими иенами? А?! Или это – тоже запрещенный прием? По костям русских мужиков – «линкольны» торговцев поедут! Этого хотите?.
В кабинет Блюхера врывается ПОТАПОВ с тремя чекистами в кожаных куртках. Чекисты бросаются к генералам, обыскивают их.
ВТОРОЙ ГЕНЕРАЛ. Дикая комедия разыгрывалась, боже праведный…
БЛЮХЕР. В чем дело?
ПОТАПОВ. Сейчас доложу Уведите их! И оружие у них найдите, оружие. (Генералов уводят.)
Мы вчера сняли с поезда одного мещанина, который на поверку оказался князем Мордвиновым, связным Гиацинтова. Он шел на связь с генералами. У них тут заговор. Глава – Гржимальский, эти – на подхвате.
БЛЮХЕР. Вот сволочи, а…
ПОТАПОВ. По ним давно пуля плачет.
БЛЮХЕР. Доказательства есть?
ПОТАПОВ. Мордвинов все признал.
БЛЮХЕР. А факты? Улики? Доказательства?
ПОТАПОВ. Так без давления ж признал, Василий Константинович.
БЛЮХЕР. То, что признал, – это мура. Склады с оружием где? Явки, пароли? Конспиративные квартиры? Я тебе могу сказать, что сам – японский шпион. Поверишь, что ль?
ПОТАПОВ. Василин Константинович, странно ты говоришь.
У меня голова пухнет. Вроде – под защиту гидру берешь.
БЛЮХЕР. Я под защиту беру истину, разведка. Где остальные генералы?
ПОТАПОВ. В тюрьме.
БЛЮХЕР. А Мордвинов?
ПОТАПОВ. Тоже.
БЛЮХЕР. А ну, давай ко мне всех.
ПОТАПОВ. Они ж сырые…
БЛЮХЕР. От вареного яйца ноль пользы, витаминов нет.
А папочку с делом оставь, погляжу… Хотя нет… Ко мне – не надо, едем в тюрьму. Неужели все такие сволочи, а? Как же тогда русскому человеку верить, разведка?
Центр сцены. Рельсы. Церковь, а может быть, тень от креста на толпе крестьян. Дымятся пожарища. Слышны далекие бабьи причитания. В центре крестьянского схода ПОСТЬШЕВ и те два бойца, которых он остановил во время первого панического бегства, приводят на середину сходки КОЛЬКУ-анархиста.
ПОСТЫШЕВ. Погорельцы, идите сюда.
К Постышеву с тихим плачем подходят несколько мужиков и баб.
Кто вас жег?
БАБА. Вон стоит, ирод.
ПОСТЫШЕВ. Колька-анархист?
МУЖИК. Он…
ПОСТЫШЕВ. За что ты их пожег?
КОЛЬКА. А буржуи они.
ПОСТЫШЕВ. С чего взял?
КОЛЬКА. С того, что у всех избы соломой крыты, а у этих кровелем.
СТАРИК. Да господи! Кто ж тут скажет, что я такой-сякой! Семья у меня большая, все в труде! Оттого и кровель! Рази нет, мужики?!
Мужики молчат.
Чего молчите-та?! Мефошка, скажи! Пров, чего рыло воротишь, я ж тебе поле пахал!