Недотрога в академии некромантов - стр. 4
– Простите? – вопросительно выгнула бровь, сохраняя спокойствие. – Вы сказали, адепты магакадемии у нас на этаже? Но как они попали в женский корпус, господин Фалгер? Разве это не запрещено?
Гоблин глухо застонал, на секунду зажмурившись, так что его пухлые, напоминающие оладушки щёки покраснели.
– Да, запрещено! Они проникли на территорию академии искусств и понесут заслуженное наказание от своего куратора. Но это не даёт тебе право лупить всех, кто нарушает правила! Ты должна была, как сознательная ученица, сообщить об этом кастеляну или своей наставнице, – уже спокойнее закончил Гоблин, бросив на меня хмурый испытывающий взгляд.
А может, я ещё – «как сознательная ученица» – должна была согласиться на их «заманчивое» предложение? Или сознательно позволить себя лапать? Позволить безнаказанно развлекаться в женском корпусе?
– Не понимаю, о чём вы, господин Фалгер, – произнесла отстранённо. – У вас есть жалоба от пострадавших или иные доказательства того, что именно я причастна к данному инциденту? Или только то, что меня видели на этаже, на котором проживаю?
Лицо Гоблина побагровело. Неудивительно, ведь он точно знает, что это была я. Но знать, это одно, а вот иметь возможность доказать – совершенно другое.
– Ты однажды… доиграешься… – он сжал кулаки, грузно поднимаясь. – Тебе никогда не стать такой же достойной, как твоя мать! Никогда, слышишь?!
Я дёрнулась, словно от пощёчины. По телу прокатилась дрожь…
– Леди Де Камелье была выдающейся женщиной, а ты… дьявольское отродье! По тебе казарма военной академии плачет!
Голос Гоблина неожиданно стал звучать словно издалека. В висках колотился пульс, шумом отдаваясь в ушах…
Впервые этот человек опустился до оскорблений. Впервые мне захотелось вскинуть руки и свернуть эту маленькую головку. Чтобы потом сделать из неё образцовый череп, а может, подставку под карандаши…
Изумлённо моргнула, ужаснувшись собственным мыслям, но было поздно.
– Что ты… – Гоблин побледнел, вжимаясь в своё резное кресло из красного дерева, которым так гордился.
…По полу полз зеленоватый туман, приобретая форму костлявой руки.
Рука, словно живая, тянулась к ректору, пытаясь его ухватить.
Я оцепенела, скованная липким страхом.
«Это не я… это не я!..»
– Николь… – жалобно выдавил Гоблин. – Я искренне прошу прощения за свои слова… только прошу… уберите это… – сдавленно охнул и прикрыл глаза.
Отмерла, моргнув, и замахала.
– Прочь! Прочь! Убирайся, – развела руку и кинулась к окну. Распахнула его в надежде, что туман рассеется.
«Я не хочу никому причинять зло…»
Туман мгновенно исчез, словно его и не было.