Недотрога для капитана - стр. 21
После того, как мне посчастливилось с Маринкой поступить в Российский Государственный Педагогический Университет им. Герцена, я съехала от родителей к бабушке в однушку, правда домой наведывалась с частой периодичностью. Именно тогда я и стала чем-то типа «громоотвода» между мамой и папой. Вот и сейчас мама не нашла ничего лучше, как позвонить и вывалить в очередной раз на мою бедную голову очередной «семейный скандал».
Погружённая в свои грустные мысли, я застыла перед очередной картиной. Глядя прямо перед собой, даже не замечала прелести данного полотна, а ведь именно этот холст только недавно вернули в Эрмитаж после долгой реконструкции.
- Интересная работа… - услышала я знакомый бас слева от себя.
- Что… простите? – возвращаясь к действительности, спросила я.
- Прошу прощения, Анна Сергеевна. Я заметил, что вам очень понравилась картина Джулио Романо. Хотя, готов признать, что после работы реставраторов холст действительно заиграл новыми красками, – как истинный ценитель художественного творчества умозаключил Павел. – Но вам не кажется, что при взгляде на «Любовную сцену» чувствуешь себя «старухой»?
Перевожу взгляд от картины на Пашино лицо. Тот с невозмутимостью рассматривает картину и даже не глядит на меня.
- О чём ты? При чём здесь «старуха»? – переспрашиваю я.
- Я о той старухе, что так нагло подсматривает за молодыми людьми, – объясняет Макаров.
Возвращаю свой взор к полотну и только сейчас понимаю, что «старуха» - эта та самая подглядывающая служанка, что автор изобразил на полотне. Перевожу взгляд на полуобнажённых мужчину и женщину и немного смущаюсь. Художнику удалось не только прекрасно передать красоту мужского и женского тела, от картины за версту исходила чувственная сексуальность, еле граничащая с развратностью.
- Заметьте, как замечательно мастеру удалось изобразить красоту человеческого тела, – продолжал Павел.
- Тебе нравятся рыжие женщины? – сама не знаю почему, брякнула я.
Паша перевёл взгляд своих насыщенно голубых глаз на меня. Его губы вытянусь в тонкую линию. Глядя на его стальной профиль, мне почему-то захотелось вдруг испариться.
- Нет, – после пятисекундного раздумья выдаёт он. – Рыжие женщины меня не привлекают.
- А какие привлекают? – прежде чем успеваю подумать, срывается с моих губ.
- Прекрасные блондинки, – обжигая меня своим горячим взглядом, ухмыляется он.
Ну вот опять! Что за чертовщина? Ведь спокойно разговаривали, а теперь… В своём воображении я уже рисовала себе сюжет картины Джулио Романо, только с главными героями в лице себя и этого красивого великана, что сейчас так пристально вглядывался в мои глаза. Уверена, что в его представлении мы уже зашли дальше, чем «любовники», изображенные на холсте. Я почувствовала, как его большие тёплые ладони легли на мою талию, после чего он притянул меня к себе. Приподняв указательным пальцем мой подбородок, и взглянув в мои, то ли удивлённые, то ли испуганные глаза, нежно прошептал: