Недетский дом - стр. 21
– А они что? – Инна почувствовала, что событие просто разговором не закончилось.
– А что. Психанули. И не пришли ночевать. В подъезде просидели всю ночь. Утром пришли и спать легли.
– Вот тут крику было, – дополнила девушка в теле. – Из директорской доносился ее рык на заведующих и воспитателей. Потом все воспитатки, что на смене были, два часа объяснительные писали по самовольному уходу.
– Ага, – вернулась в тему Анжела, – она пыталась их к себе на беседу позвать. Они воспитаток послали. Она сама пришла к ним в комнату. Так они даже не посмотрели на нее. Только Погреб перднул громко, а остальные поржали. Но делали вид, что спят. Ох, она и разозлилась. Ушла к себе, и при этом очень громко хлопнула дверью их комнаты. Запретила охранникам их выпускать из детского дома. Но они выспались и свалили в тот же вечер. И все. С тех пор они враги.
– Да правильно они сделали. Я бы ей бы еще и в морду бы дал, – разгорячился Шурик.
– Ой, «правильно». А сам в комнате сидел и молчал, как мышь. Герой, – остудила Анжела. – Женя, заткни своего брата, – обратилась она уже к пышной девице.
– Ну-ка, сядь и заткнись! – приказала Женя несмышленому брату.
– Ладно, ладно. Че ты? – наигранно испугался Шурик, но присел рядом с Инной.
– И после этого к ней никто не ходил? – Инна была ошарашена рассказом.
– А че к ней ходить? Толку нет. Вот прошлая директор всегда к нам нормально относилась. И концерты организовывала. И одежду с нами ходила покупать. С ней всегда можно было поговорить. А эта…
– Да она е…ая какая-то, – неожиданно вырвалось у Анжелы. – Ходит, как снежная королева. Сама в себе.
– Ну-ка! Не ругаться здесь! – воскликнула громким командным голосом, тихонько вошедшая, хозяйка радужного зала. – Это что еще такое! Сколько раз я вам говорила, не материться при мне. А еще девочки. Ай-яй-яй. При взрослом человеке. И про взрослого. Да как вы смеете так говорить про директора? – больше заботясь о том, чтобы эти слова не дошли до директора, чем о моральной облике воспитанниц, назидательно произнесла заведующая культурой. Хоть и не она произнесла эти ругательства, но были, и, видимо, небезосновательные, опасения, что могли не так донести вольные слова, а потом будет тяжело доказывать, что ты не сухопутный транспорт пустыни. А человеку, державшемуся за эту работу, как за необходимую добавку к пенсии, это было совершенно не нужно. Она была человеком творческим, и хорошо могла организовать детей и подготовить, и, что немаловажно, провести концерт или спектакль. Но без участия воспитателей ее душевного огня на всех не хватало. А так как возраст был уже немолодой, то по закону сохранения собственного здоровья она выбирала только тех, кто либо сам приходил к ней, либо сразу откликался на ее призыв об участии в намеченном мероприятии. Желающих сразу кинуться в объятия славы было не много, и приходилось в буквальном смысле вытягивать самородков на подмостки. Самородки вяло упирались, боясь насмешек со стороны одногруппников. Да и воспитателей тоже. Приходилось уговаривать, убеждать, подкупать возможными, а чаще, фантастическими перспективами.