Нечайная Роза - стр. 36
Осинский долго сопротивлялся, не желая отказываться от отдельного жилья, но я сказала, что без помощи мамы мы не потянем ребенка — если я все брошу сейчас, бизнес загнется, а в него слишком много вложено… Моих сил и его: я не знаю, что было в начале, желание Осинского отплатить мне за мою компанию звонкой монетой, ну — сделать так, чтобы доход от цветочков повысился, или ему просто хотелось заполучить в портфолио личный проект и отзыв от клиента, то есть меня. Ну да, вся наша жизнь — сплошной проект. Только семья была незапланированной. А вот свадьба — да, была частью рекламной кампании. Я пользовалась своей беременностью, чтобы привлекать клиентов — специально носила обтягивающую одежду, чтобы сомнений не оставалось в том, что будущая мама может быть очень даже работящей — тогда было модно разбивать устоявшееся клише сидящей в декрете мамашки: я без проблем научилась пользоваться слингом и кормить ребенка на бегу. Осинский не щелкал, только если затвором фотоаппарата.
Мы собственную свадьбу украсили всевозможными цветами и составили по ее итогу портфолио, а следом и выписку из роддома с регистрацией ребенка офлористили от души — все шло в копилку моих навыков и умений. Да, Осинский помог развить наш маленький бизнес, а потом потребовал, чтобы я оставила его матери и занялась чистым художеством. Требовал он шепотом, не топая ножкой, потому что четко видел, что кормимся мы с цветочков, просто верил, как маленький мальчик, что вдруг прилетит к нему волшебник на голубом вертолете и все станет пучком. А пока теща справится сама. Но… Мама вышла замуж и подставила Осинского на раз-два.
— Готова? — стоял он у дверей гостиничного номер, пока я продолжала стоять перед зеркалом и думать, на что в следующем месяце закупать цветы. На деньги дяди Эдика, что ли? Я ведь старалась исправно платить ему аренду — все же в семейный бюджет капало в итоге.
— Я не хочу идти, — поняла я, что никакой секс не смог заглушить в голове тревожные молоточки относительно наших с ним финансов.
— Пожалуйста, пойдем… У нас будет серьезный разговор.
О, как? Насколько серьезный? Раз потребовалось снять для него дорогущий отель и озолотить какой-то бутик? И разорить меня по дороге…
— Здесь поговорить нельзя? — продолжала я смотреть себе в глаза, не отворачиваясь от зеркала.
Снова взгляд загнанной лани. Нет, уже не лани, уже обыкновенной лошади.
— Здесь ты устроишь скандал, а на людях выслушаешь меня с улыбкой. Пойдем.
Ну что я, с ножом к горлу к нему пристану? Ножа нет. Даже ножниц в номере не нашлось. Или я плохо искала, поэтому пришлось срезать бирку собственной пилкой для ногтей.