Небо и Твердь. Новая кровь. Часть 1 - стр. 41
Нерайэ Уррэйва не говорил, зачем ему нужна эта карта. Никто и не задавал ему вопросов. Уррайо, всегда беспрекословно верные своему Тёмному Повелителю, вновь принося ему клятвы верности, интересовались только одним: «Что мы можем сделать для вас, господин? Куда вы прикажете отправляться, господин?» Тот же ни слова не говорил о том, где был все эти четыре годы, что узнал и в чём заключается его новый план по свержению Света. И Тёмный народ довольствовался его молчанием.
Анэйэ всегда верил, что больше его отца об этом мире не осведомлён никто. Нерайэ Уррэйва был страшно умён – это признавали все, кто так или иначе пересекался с ним. На втором месте умнейшим человеком на Небесах была, вне сомнений, айэ Алийерэ. И скоро Анэйэ вновь получил этому подтверждение.
– Отец, – обратилась она к Тёмному повелителю в ту ночь. В ту ночь Анэйэ, Алийерэ и Нерайэ Уррэйва все вместе завтракали в своём замке. С высоких потолков свисал сотнями гигантских летучих мышей кромешный мрак. Анэйэ кое-как видел свою тарелку на слабом синичьем свету, едва-едва проникавшему сквозь витражные окна из призрачного стекла. На завтрак были обожжённые на грозовых сердцах орлиные печёнки. Не очень вкусно, зато полезно для тела и духа.
– Да, Алиле? – с готовностью отозвался Нерайэ Уррэйва. Он всегда прислушивался к приёмной дочери и разделял мнение Анэйэ о том, что айэ Алийерэ была бесподобно умна и прекрасна, и за это наследник ещё больше уважал своего отца, чем мог бы.
– С каких пор силы Грома, Дождя и Ветра принадлежат не нам, а узурпаторам эвелламе? – голос приёмной сестры звучал буднично.
Гром, Дождь и Ветер – главные Небесные стихии, в противоположность земным Огню, Воде и Камню.
– С каких пор? Алиле, ты не читала священных книг? – с насмешкой спросил Нерайэ Уррэйва. Он явно полагал, что дочь прекрасно знает ответ, но всё же процитировал нараспев: – О Свет ядовитый, о Солнце жестокое! Как обжигающе холодна будет месть Лунных детёнышей, как глубоко войдут в плоть клыки чёрные под челюсть белоснежного льва… Или снежно-белого? Хм. Забыл. Зато отлично помню год, которым датируется эта замечательная баллада. Двадцать третий год, – нараспев прочитал повелитель. – От кары Небесной… Двадцать третий, верно? В двадцать третьем году великий менестрель Умоно Песнь Дождя сложил эти строки, когда светлые эвелламе отобрали у нас наше будущее. Двадцать третий год, девочка.
– В двадцать третьем году от кары Небесной, ослушавшись заветов, данных нам Создателем, узурпаторы эвелламе забрали сердца трёх Небесных стихий и лишили нас всякой возможности противостоять светлым силам, – проговорила Алийерэ. – И вскоре после этого уррайо забыли, как создавать кошмары, забыли своё главное мастерство. Но отец, ты же лучше меня знаешь, что мы не можем бросить вызов Свету, не имея за собой ни сил Ветра, Дождя и Грома, ни умения создавать кошмары. Ты же думаешь над тем, чтобы снова попытаться вернуть сердца стихий, отобрав их у узурпаторов? Но зачем тебе нужны для этого карты Тёмных Небес?