Небесное чудовище - стр. 38

Только за одно это Фэн Лэйшэн может убить, ведь он – брезгливый чистюля.

– Еще и Хушэнь! – Идеальные брови сходятся к переносице, глаза мечут молнии. – Скажешь, он тоже твой дух-прислужник?

Мне остается только растерянно хлопать глазами и глупо улыбаться.

– Я понимаю, как это звучит, и в такое трудно поверить, но да. И все это время он не раз защищал меня. Поэтому, Лэйшэн, – я делаю то, чего не ожидала от себя, – подхожу к нему, кладу руку на грудь и заглядываю снизу вверх в лицо, надеюсь, преданными и честными глазами, – мы не станем его убивать.

– Ладно, один прислужник, хорошо, я смирился, – пышет гневом Лэйшэн. – Но два! И второй тоже… – Кажется, кое-кого сейчас хватит удар, и он грохнется.

– А что я? – нагло заявляет Хушэнь. – Я веду себя культурно.

– Ты почти голый! – Фэн Лэйшэн убирает меч и закрывает ладонью лицо. – У вас, чудовищ, вообще есть какие-то понятия о приличиях?

– Есть, но несколько своеобразные, – уплетая за обе щеки, отвечает Хушэнь.

Фэн Лэйшэн впивается в меня глазами.

– И как ты мне все это объяснишь?

Я развожу руками и произношу:

– Ну… Если хочешь получить назад жену, придется принять и ее кота. Ну или двух.

– Двух котов, значит. – Фэн Лэйшэн приходит в себя, словно после быстрого бега – хватается за грудь и выставляет вперед руку. – Хорошо… Очень хорошо… Я почти спокоен. У меня только один вопрос: а спать они тоже будут с тобой?

– Ну разумеется, – отзывается Хушэнь, продолжая лопать нашу еду. – Где же еще?

Маогуй обижен, поэтому поддерживает его лишь молчаливым и мстительным взглядом.

– Немыслимо! – шипит Фэн Лэйшэн. – То есть со мной ты спать отказываешься, а с ними… с этими чудовищами… – Он задыхается от возмущения, тонкий палец, указывающий на жующего Хушэня, дрожит.

– Между вами есть одна малюсенькая разница. – Показываю на пальцах. – Никто из них не пытался убить меня или оскорбить. Я доверяю им, а тебе – нет. И еще кое-что: я сама чудовище, жуткая тварь, а ты – охотник на таких, как я, – злюсь я.

Не знаю, каким образом Фэн Лэйшэну удается взять себя в руки, но отвечает он мне уже спокойно, даже с легкой грустью:

– Вот, значит, как. – Следует тяжелый и какой-то даже обреченный вздох, а потом горькая усмешка кривит красивые губы. – Им доверяешь, а мне – нет?

Пожимаю плечами, хмыкаю и пытаюсь отойти от него, но Фэн Лэйшэн удерживает мою руку, прижимая к своей груди.

– Что я должен сделать, чтобы стало наоборот? – спрашивает, заглядывая в мое лицо. И на краткий миг в его глазах мелькает такая боль, что даже у меня заходится сердце. Но он тут же прячет эмоции, опуская длинные ресницы.