Небесное чудовище - стр. 37
– Угощайся, – Лэйшэн проводит рукой над съестным великолепием, – здесь все, что ты любишь. Если я правильно вспомнил.
Это даже мило: он помнит мои любимые блюда и заказал их для меня. Но благодарности от меня не дождется.
– И вино обязательно попробуй. Я привез его из столицы, такое подают к столу императора Мира Смертных.
Еда, вино, приятная беседа, красивая одежда. Согласие оставить Маогуя. Что все это значит, Фэн Лэйшэн? Как же прекрасны твои сети! Я ведь как та собачонка, что слоняется по улицам: кто приласкал и накормил, к тому и готова в ноги лечь. Не мани меня, не соблазняй… Снова же обречешь на боль.
Улыбаясь грустно, все-таки беру в руки палочки и заношу над тарелкой с тушеными овощами, чтобы положить немного себе, но тут…
Маогуй едва не переворачивает стол, принимая человеческий облик.
– Еда! – С воплем хватает зубами куриную ножку, пачкая соусом стол и другие блюда, утаскивает в угол комнаты и начинает с урчанием пожирать.
Фэн Лэйшэн замирает с палочками в руках. Всегда элегантный, правильный и дотошный, сейчас он шокирован и выведен из себя.
Палочки падают на стол с возмущенным стуком.
– Нет, я точно убью его!
– Лэйшэн, спокойно! – усмиряю я. Мне немного жаль испорченного момента, я тоже намеревалась полакомиться любимыми блюдами, запивая их хорошим вином. – Он дикое животное. Я обещаю его всему обучить.
– Да мне плевать, что он ест как зверь! Мне плевать, что у него нет никаких манер. Мне даже плевать, что он чудовище, раз ты поручилась за него. – Лэйшэн поднимается, сжимая кулаки. – Но мне не плевать, что он является голым в присутствии моей жены!
Яркий румянец проступает на смуглой коже. Сейчас грозный Фэн Лэйшэн похож на смущенного мальчишку. Он срывает с себя черный, с серебряным подбоем, плащ и швыряет в сторону жрущего Маогуя.
Тот не успевает среагировать и уклониться – ткань накрывает его, пеленая полностью. С громким мяуканьем и круша все на своем пути, Маогуй начинает метаться по комнате, а когда все-таки устает и замирает, на нем обнаруживается темное просторное монашеское одеяние.
Юноша забивается в угол, зло смотрит на нас и пытается содрать с себя одежду. Но не тут-то было: благодаря заклятию Фэн Лэйшэна она словно намертво приросла.
– Фу, шерсть! Шерсть! Теперь у меня шерсть! Какая гадость! – истошно орет он.
– Великолепно! Здорово! Отлично! – раздается из-за спины.
Когда мы дружно оборачиваемся, у меня пропадает дар речи, а Фэн Лэйшэн снова призывает свой легендарный клинок. Беззастенчиво усевшись за столом, Хушэнь уплетает наш завтрак палочками моего благоверного…