Не верь глазам своим или Фантом ручной сборки - стр. 30
– Страстью, – робко ответил Алик. – Неземной.
– Хорошо, и не бойся переборщить. Будь напористым, она уважает тех, кто не сдается. Миша Цук тоже в курсе, так что не упусти свой шанс.
Между тем Агния Матвеева стояла все на том же месте и пыталась крохотным носовым платком отчистить себя от грязи, завывая на весь квартал.
А Инга преследовала незнакомца. Он шел быстро, чуть наклонив голову, и все теснее прижимался к стенам домов. Расстояние между ними стремительно уменьшалось, и Инга думала, что вот-вот поравняется с ним. В этот момент он резко свернул ко входу в переулок и оглянулся назад. Фонарь выплеснул на него ведерко грязного электрического света, и Инга застыла как вкопанная.
Это был Гладышевский, точно. Его губы, лоб, широкие ноздри, взгляд исподлобья… Он сделал несколько шагов и исчез за углом. Некоторое время Инга стояла неподвижно, пытаясь обуздать изумление. Может быть, броситься за актером, схватить его за рукав, заставить заговорить? Однако она не бросилась, а на цыпочках двинулась в том же самом направлении. Интересно, куда он? Странный какой-то переулок – полутемный, неуютный, в таком может случиться все что угодно.
Инга поглядела на часы – ровно восемь. Она сделала глубокий вдох и решительно завернула за угол. Стены старых домов были глухими и казались облитыми густой шоколадной глазурью. Из этой глазури неожиданно вылепился молодой человек с широкими плечами и большой лобастой головой. Подошел, остановился и поглядел на Ингу в упор. Глаза у него оказались лютыми.
– Тебя я ждал всю жизнь! – неожиданно заявил он с невероятной страстностью. – Душа моя трепещет.
Инга отпрыгнула от него, как собака от ежа, и крикнула:
– Что это вы?!
– Страсть, словно океан, меня накрыла, – продолжал Алик Грибовский, втайне смущенный столь бурной реакцией режиссерши.
– Что вам надо?!
– Позволь тебя в объятьях сжать…
– Ничего я вам не позволю! – выкрикнула Инга, пятясь.
– Прильнуть к устам, – гнул свое Алик.
Вспомнив, что ему следует быть нахрапистым, он схватил ее за руку и одним резким движением притянул к себе. Агния показалась ему слишком молодой для своих пятидесяти с гаком. Глаза у нее были круглыми, словно шарики для пинг-понга. С таким выражением лица трепетные женщины обычно смотрят на крыс.
– Блаженство райское, – уже менее уверенно добавил он.
– Пустите меня! – с надрывом сказала предполагаемая Агния и сделала вращательное движение туловищем.
– Отдай мне все! О, все, чем ты владеешь! – взмолился Алик, отчетливо сознавая, что место звезды пролетает мимо. И стиснул жертву так, что где-то там, внутри плаща, хрупнули косточки.