( Не) Установленное отцовство - стр. 10

— Простите, засранцев! — шаркает в поклоне Глеб.

Борис, выпучив серые, как у меня, глаза толкает его плечом.

— Это где ты такое слово услышал? — глажу болонку. Она с подозрением обнюхивает меня. Вряд ли её прельстили мои французские духи. Однозначно на алкоголь натаскана животина.

— Это нас тренер, Кирилл Андреевич, так назвал. Помнишь, Борис тогда за мной после кружка юных физиков зашёл. Показал пацанам в раздевалке первый закон термодинамики на примере бутылки с лимонадом … Ой, у нас же новый тренер! Знаешь, какой классный!

— Стопэ! Помню! Звонил мне тогда Кирилл… Андревич. — Тренер Глеба подкатывает ко мне уже полмесяца. Но на боксёров, после Алекса, я вряд ли когда-нибудь поведусь. Тем более Кирилл младше меня на десять лет. — Вернёмся к собаке. Она не похожа на бездомную. Так что кругом!

— Ну мама!

— Кругом! И шагом марш в свою комнату писать объявления: «Найдена собака, — смотрю на ухмыляющуюся собачью морду. Глазки-пуговки, стриженая чёлка, — очень скучает по своим хозяевам».

Собака опять начинает вырываться и лаять.

— После «скучает» поставьте три восклицательных знака! — вручаю пса Глебу: — Только держи крепче. Фати, принесёшь собаке что-нибудь слопать?

Выставляю компанию за дверь и выхожу на веранду. На витражные окна тоже нужно повесить занавески. И решётки поставить. Бывают же такие симпатичные — ажурные.

На лестнице стихает топот мальчишеских ног. Фати касается моего локтя:

— Ну что, всё вернулось на круги своя? — в её голосе слёзы.

— Это было ожидаемо. Ты же знаешь, Питер — город маленький.

— Прямо у дверей? Как собака?

Сверху доносится собачий лай.

— Давай не будем больше о собаках!

— Так зачем ты в дом-то его повела? — качает головой Фатима.

— Знаешь, хоть Германия и спец по фильмам для взрослых, но я за десять лет жизни там совсем забыла, что собеседника опасно приглашать домой. — Достаю из комода ящик с инструментами, оставшийся от прежних хозяев. — Пойдём крючки на место прибьём. После собеседования.

— Забеременеешь ведь снова.

— Ты будешь удивлена, но шторм по имени Алекс сегодня лишь омыл мои берега.

С молотком и гвоздём в руках ищу в стене прежние дырки.

— Дыхни-ка, — Фати, отыскав крючки в ворохе одежды, выпрямляется и с подозрением смотрит на меня.

— Да, я пила! — беру у неё крючок и прислонив к стене луплю молотком по шляпке гвоздя. — Потому что вечером Алекс придёт снова. И я… Я не знаю, что делать.

Сажусь на ворох одежды и прислоняюсь к стене. Теперь каждый раз входя в дом, буду вспоминать о нашей фееричной встрече с Алексом.

— Он любит тебя, — Фати, хватаясь за поясницу, встаёт на колено и усаживается рядом со мной. — И вряд ли когда-нибудь оставит в покое.