Не тот муж. Возвращение - стр. 6

– Я поговорю с ней, – пообещала я, коротко вздохнув при этом – и попробую убедить приготовить что-нибудь в ответ для московской стороны.

– Тоже решение, – согласился папа, а потом добавил. – Насколько приехали к нам в этот раз?

В спокойном голосе отца все-таки проскользнули нотки враждебности.

– Как обычно – послезавтра обратно.

Папа кивнул, но вопреки знаку согласия возразил.

– Могла бы остаться на выходные.

– Что мы будем делать здесь так долго? – поинтересовалась я, уже слыша довольные повизгивания сына. – Ты и Люба вечно на работе.

– Тоже, что и в Москве, – откликнулся папа.

Папа завел обычную тему. Хоть, я и не делилась с ним разговорами с ба, но тот, как будто знал о них и тянул одеяло на себя. Из вредности конечно же. Потому что я права. В Зеленоанске можно только работать. За учебой и досугом местные отправлялись в Москву.

– Там у меня учеба.

– А чтобы ты делала, если бы не приняли бы они тебя обратно?

Я не ответила ему на этот вопрос, потому что он был таким себе по дипломатичности. Это не они отказались принимать меня, а он устроил фирменную истерику, узнав о моей беременности. А как еще было воспринимать его фразу: «ты должна была спросить разрешения у меня!» и «позор на мою седую голову!»?

– Видел твоего оболтуса, – сказал отец, неспешно поднимаясь на родной четвертый этаж. – Спрашивал, когда приедешь.

Этот аргумент был хорош. Но папа вряд ли признал бы это. Предъяви я ему это, то он обязательно бы сказал, что это просто к слову пришлось. Вот только мой новый, но уже давний знакомый Илья тоже пропадает сутками на работе – в конце учебного года особенно. Только в фильмах школьный учитель после окончания занятий подхватывает пиджачок и спешит в кино, а в реальности он занимается на допах по учебной и не учебной программе, проверяет домашку и заполняет электронные дневники. Только выходные, праздничные и отпускные дни он предоставлен сам себе, а в случае с Ильей – этот трудоголик продолжает заниматься репетиторством на дистанте.

– Прямо-таки моего? – спросила я, остановившись возле двери. – Сколько ты отказывался дать ему номер?

Мне немного смешно от этой попытки отца вернуть меня на малую Родину. Он сам только что назвал его оболтусом, выдав свое первое отношение к нему. Тот день когда они познакомились друг с другом мне не забыть никогда – отец чуть за спину меня не спрятал.

– А надо было сразу вручить? – спросил отец, вдруг улыбнувшись давно забытой улыбкой. – Ничего и никому не должно доставаться просто так.

Отец намекал на Николаса или мне только показалось это? Но даже если так, то сейчас было плохо говорить так, потому что о мертвых либо хорошо, либо ничего.