Не судите Афродиту строго - стр. 15
Ещё в кафе на набережной Геннадий Романович под коммандарию поведал мне о том, каким образом в его немногочисленной «труппе» оказались дельфины Бескрылов и Грубанько.
Если своё собственное право на самостоятельный выбор актрисы на роль Афродиты опытный интриган Мавританский хитроумными подковёрными аппаратными играми всё же сумел отстоять перед вышестоящим начальством, то вот на второстепенные роли ему по указке «сверху» навязали общественников-активистов из актёров провинциальных театров.
Для поездки на заграничный фестиваль их отбирали по разнарядке среди артистов, состоявших в провластных партиях, либо проявивших себя в разного рода общественных палатах и народных фронтах, или активно участвовавших в предвыборных кампаниях угодных высокому начальству кандидатов.
И если брутальный Бескрылов ярко засветился в съёмках многочисленных агитационных роликов, в которых он с восторженным блеском глаз вдохновенно призывал избирателей отдать свои голоса за тех кандидатов, чьи имена ему продиктовали в парткоме, то склизкий Грубанько пролез в труппу участников кипрского фестиваля по квоте для представителей региональных отделений Союза театральных деятелей, где он как член правящей партии всего за пару лет совершил головокружительный карьерный скачок из рядовых членов в руководители целого отделения.
– Альбертушка! Наконец-то! – приветствовал театрального деятеля, не вставая с кровати, расчувствовавшийся Геннадий Романович. – А я уж потерял тебя! Вот ведь какое несчастье всех нас постигло!
– Да уж, вляпались по самые помидоры, – поздоровался в ответ Грубанько. – Теперь до конца жизни не отмоешься!
– Тебя тоже под подписку отпустили? – спросил Мавританский.
– А меня-то за что задерживать? – возмутился скользкий дельфин. – Не я же эту твою чёртову этуаль привёз сюда на фестиваль, – чуть ли не стихами отвечал он. – И не у моей двери её нашли убитой. Вам ещё, Геннадий Романович, аукнется эта ваша кадровая политика – помяните моё слово! И где вы только откопали её такую? Допрыгалась, прошмандовина вертожопая!
– Не смей так о ней говорить! – вскричал хозяин номера. – Ты и мизинца ноги её не стоишь!
– Да уж, нехорошо так о покойнице, – едва ли не в унисон с ним отозвался и я.
– Ладно-ладно, вы правы! Признаюсь, что перегнул палку, – подняв руки, сбавил обороты вошедший. – Ну а мне-то вот зачем все эти приключения на свою задницу? Поездку на Кипр мне давали как поощрение. И не затем я сюда ехал, чтобы меня здесь по полициям таскали! Вот, скажите: на кой хрен оно мне всё это не сдалось?