Не оставляй меня, надежда! - стр. 6
- Интересно, на чьей улице он перевернется? - задумчиво вопрошала Ольга Аркадьевна, пока Надю полоскало над раковиной.
- Кто перевернется, мамочка? - морщилась Надя, принюхиваясь к продуктам в холодильнике.
- Грузовик с пряниками...
Третьим участником этого любовного треугольника был Максим Тураев, который также оказывал Наде знаки внимания с той же настойчивостью, какой грешил Ржевский. И все же его отношение к ней отличалось исключительной дипломатичностью, что отмечали и она, и мать. За его сдержанностью скрывалась пылкая натура, которая давала волю в те моменты, когда он оставался с Надей наедине. Таких моментов было немного: однажды он пригласил ее на открытие театрального сезона и во время спектакля накрыл ее руку своей ладонью, и сидел так, перебирая ее пальцы и заставляя Надю чувствовать себя не в своей тарелке. Он ей нравился, но…
Всегда есть какое-то «но», размышляла она. Надя никак не могла найти в себе силы, чтобы объявить ему о том, что ждет ребенка от его «конкурента», тем самым поставив его перед выбором. С одной стороны, ей хотелось, чтобы этот выбор за нее сделал кто-нибудь другой, но с другой стороны, ребенок – это огромная ответственность, которую ей придется нести, если она не определится. И как бы она ни старалась прикрываться собственными убеждениями, выглядеть в глазах окружающих в качестве матери-одиночки нужно было иметь огромные душевные силы. Впрочем, это-то как раз было последним, о чем Надя сожалела. Главное, чтобы дитя родилось здоровым.
Максим Тураев олицетворял собой то будущее, которому могла бы позавидовать любая женщина. Он был богат, серьезен и уверен в себе. Но Ржевский, ее невероятный Ржевский обладал тем, что не покроет никакой брак по расчету, он вызывал в ней тот самый сексуальный драйв, от которого мурашки бежали по телу и хотелось петь. Правда нынче песня больше была похожа на стон.
- Все, хватит сопли жевать! – заявила Надя после получасовой прогулки. – Пора работать!
Но работы не было...
По пути к своему кабинету Надя принюхивалась и глотала слюну. По коридору гулял невообразимо-аппетитный запах, который щекотал ноздри и взывал к ее желудку.
Над дверью Рура горела красная лампочка, что означало наличие клиента. Надя метнула на нее завистливый взгляд и вошла к себе. Запах плотно обступил ее со всех сторон и не отпускал.
- Зая! – "директорским" тоном заявила Надя. – Немедленно проветри помещение! Это же какой-то ужас! Что о нас подумают клиенты?
Зая Церен отвлеклась от телефона, вскинула на нее удивленный взгляд и почесала кончик носа: