Не оглядывайся - стр. 10
как будто этот дом принадлежал не моему отцу, а ее семье.
Отогнав от себя эту мысль, я глубоко вздохнула и затем снова прильнула лицом к окну. Милостивый боже, я жила в этом доме. Когда-то я входила в этот роскошный вестибюль и смотрела на эту хрустальную люстру, которая наверняка стоила дороже, чем моя жизнь. Вдруг я словно приросла ногами к месту, на котором стояла. Повсюду были дорогие вещи. На полу перед ступенями главной лестницы лежал мягкий ковер. На стенах кремового цвета висели пейзажи известных мастеров. И в холл выходило множество дверей, а значит, в доме было множество комнат.
Мое дыхание стало прерывистым, выдохи были такими, словно в горле у меня периодически происходили слабые взрывы.
Папа положил руку мне на плечо, чуть-чуть сжал его.
– Все нормально, Саманта, только не волнуйся.
Я вгляделась в его лицо, лицо человека, которого я должна была знать. В его темные глаза, приятную располагающую улыбку, крепкую челюсть… Но ничего не почувствовала. Мой отец оставался для меня незнакомцем.
– А где моя комната?
Он снял руку с моего плеча.
– Джоанна, может, ты проводишь ее наверх?
Мама подошла ко мне медленным размеренным шагом и своей холодной ладонью взяла меня за локоть. Она повела меня наверх, рассказывая о том, кто помогал искать меня. Сам мэр принимал в этом участие, что, похоже, имело для нее большое значение; а губернатор сообщил нашей семье о том, что молится за нас.
– Губернатор? – переспросила я шепотом.
Она кивнула, и ее губы растянулись в еле заметной улыбке.
– Твой прапрадедушка был сенатором. Губернатор Андерсон – друг нашей семьи.
Я не представляла, что сказать в ответ.
Моя спальня оказалась на третьем этаже, в конце длинного коридора, освещенного несколькими бра. Мама остановилась перед дверью с наклеенным листком бумаги, на котором было написано «ОСТОРОЖНО, ЗЛАЯ СОБАКА».
Это вызвало у меня невольную улыбку, но мама, открыв дверь, отошла в сторону. Осторожно ступая, я вошла в эту незнакомую мне комнату, в которой пахло персиками, и, сделав несколько шагов, остановилась.
– Я оставлю тебя на несколько минут, – сказала мама, откашлявшись. – Я велела Скотту разложить несколько твоих ежегодников[3]. Когда ты захочешь их посмотреть, они на твоем письменном столе. Доктор Уэстон сказал, что это может помочь.
Помочь в поисках моего файла памяти. Я согласно кивнула, сжав губы и продолжая осматривать комнату. Она была большая. Примерно раз в двадцать больше, чем моя палата в больнице. Посередине комнаты стояла кровать. Стеганое одеяло на белой подкладке аккуратно заправлено. Поверх него в изголовье лежали несколько подушек, обшитых по швам золотой тесьмой, а на них восседал коричневый медвежонок, который в этой современной спальне был явно не к месту.