Не дружи со мной - стр. 35
– Закуси, ворчунишка моя!
– Пончики не самая полезная еда, – отрезала я, глядя, как Ульяна уминает за обе щеки тыкву.
– Все полезно, что в рот полезло, – проворчал Герман. А затем добавил: – Правило Буравчика!
Уля заливисто захохотала, а я закашлялась:
– Да уж!
В этот момент смартфон Ульяны, который лежал на столе, завибрировал. Такая правильная девочка, а правил этикета не знает. Кто на встрече достает телефон? Я укоризненно покачала головой. Мне бы такое и на ум не пришло, ведь единственный, кто мог написать, – Пашка, а он здесь. Ну или мама с сообщением в духе: «Надеюсь, ты не забываешь вытирать пыль с подоконников…»
Как бы я ни выступала за соблюдение правил приличия, а подглядеть адресата успела. Некто, записанный в телефоне Ульяны как «М». И кто это, интересно? Шацкая, извинившись, схватила телефон. Прочитав сообщение, она изменилась в лице.
– Что-то случилось? – забеспокоился Пашка.
– Нет, ерунда. Неприятности небольшие у… у подруги.
– У подруги, значит? – строго переспросила я. Таким тоном, будто сейчас поднимусь из-за стола да как хрястну по нему ладонью: «Знаем мы твоих подруг! Отвечайте, гражданка Шацкая, кто накануне был в вашей квартире около часа дня?»
– Ну да, у подруги, – подтвердила Уля, хотя глаза ее забегали, – у Маши.
Маша-Маша… Нужно узнать, есть ли такая у Шацкой на потоке. А если эта Маша из балета? Или бокса? Господи, Ульяна не могла записаться вообще во все кружки города? Ненормальная!
– Ну если неприятности не такие уж и крупные, не переживай понапрасну, крошка, – обратился к Шацкой Буравин. Прямо добрый полицейский с пончиком. Пришел мне, злому, на смену.
Буравчик дожевывал выпечку, расставив локти.
– Что ты расшиперился на весь стол? – раздраженно проговорила я в тот момент, когда Уля что-то негромко говорила Пашке. Склонившись к нему при этом близко-близко… Представила, как ее теплое дыхание щекочет Долгих ухо. Вон как снова разулыбался.
– А что такое? – удивился Герман.
– Тесно! У тебя такие большие руки.
– У меня все большое, малышка. Если ты понимаешь, о чем я!
– Ох, боже! – поморщилась я.
– А знаешь, для чего мне такие большие руки? – наклонился ко мне Буравин. – Это чтобы крепче обнять тебя, детка моя!
Герман раскинул руки в стороны и, заключив меня в объятия, вместе со стулом (снова с самым громким на свете скрипом, между прочим!) придвинул к себе.
– Вот еще! Отпусти! – забубнила я.
– Вижу, вы наконец нашли общий язык? – глядя на нас, рассмеялся Паша.
– Общий язык? – горячо шепнул Буравчик и посмотрел на мои губы. – Пока не нашли…
– Избавь его от меня! – взмолилась я, отталкивая руками Германа.