Не было бы счастья… - стр. 2
– У нас здесь непредвиденная поломка. Не заводится. – И, пожав плечами, такие глаза делает, что я только и успеваю услышать вздох умиления мамы, а она уже толкает меня в бок.
– Валерочка, сынок, посмотри. – Мама подталкивает меня к этому самодельному агрегату. – Не переживайте, мальчики. Мой сын хорошо в технике разбирается, – добавляет уже обращаясь к пацанам, которое закивали, как два болванчика. – Сейчас всё починит.
– Мам, – пытаюсь остановить эту энтузиастку, но натыкаюсь на её взгляд и всё же подхожу к снегоходу.
– Спасибо вам, большое, – говорит этот подлиза с милой улыбкой, но, как только я наклоняюсь к агрегату, слышу тихое: – Ты, дядь, поаккуратнее. Я его лето целое собирал не для того, чтобы какой-то городской угробил мою работу.
– Слышь, ты… – мгновенно закипаю я и дёргаю самодельную сидушку.
Но ответить не успеваю, так как уже вижу, в чём проблема, и теперь мне охота утереть нос этому деревенскому оборванцу.
– Манерничаешь ты, конечно, хорошо, а вот мозгов проверить топливные трубки не хватило. – Я иду к машине, достаю нужный ключ и под удивлённый и злой взгляд Ивана за пару минут всё делаю как нужно.
«А толково собрано, – думаю я. – Если не учитывать, что это гопота местного разлива, малолетка, то у парня большое будущее».
Но говорить я ему этого не буду. Видел я таких.
– Вань, – пищит второй пацан еле слышно, но тот только кидает злой взгляд на друга, ничего не отвечая.
– В следующий раз уважение проявлять нужно ко всем старшим, а не выборочно. – Я выпрямляюсь, расправив джинсы и пуховик, осматриваю этот дуэт.
– Как же хорошо, что никто не пострадал, – говорит мама, которая всё это время стояла сзади нас.
– Мамуль, ты замёрзла. – Я встревоженно обращаю внимание на то, как мама растирает руки.
– Всё нормально, сынок.
– Давай-ка ты в машину сядешь, а я постараюсь выехать из сугроба.
Усаживаю маму в салон, а сам пытаюсь выехать, но ничего не выходит.
Вторые сутки наперекосяк. Всё через задницу. То Рита вынесла мозг, что я ношусь со своей мамой, а как только я опять заговорил о детях, так остался ещё и бездушным тираном. То самолёт долго не шёл на посадку. После в салоне нервы вымотали, подсовывая не те машины. Идиоты одни. Теперь ещё и это!
– Сынок, – слышу тихий мамин голос.
– Не сейчас, мам. – Я стараюсь не грубить, но голова сама ложится на руль.
Успокойся, Валера, и просто подумай.
От стука в окно я дёргаюсь. Поворачиваюсь – на меня смотрит ухмыляющийся Иван.
Вот же мелочь.
– Что нужно? – гаркаю я, опуская окно.
– Валерий, – шикает мама, но я уже не обращаю внимания.