Не буди спящее дитя - стр. 6
Поправила светлые волосики и поцеловала дочку в красную щёку.
– Дети есть дети. Мало ль, чего она в поле увидала. А им лишь бы страшную сказочку додумкать, – поругала про себя женское население. – Шоб им пусто было.
Катя спала, как убитая, шумно выпуская воздух из носа. Мать не пыталась разбудить ребёнка. Переделала домашние дела, приготовила ужин и наказала старшему сыну никуда не уходить, а приглядывать за сестрой. Сама же отправилась на вечернюю дойку.
Не успев дойти до фермы, встретила деда Тихона, местного сторожа.
– Мань, здоров, – остановился в трёх шагах и достал из кармана вековых портков потёртый мундштук. – Шо там с девкой у тебя? – сунул в него папиросу.
– Ты о чём, дед Тихон? – нахмурилась Маня, отмахиваясь косынкой от надоедливых мошек.
– Ну, як же ж? Был я сёдня у мага́зине. Захотелось мене бубликов…
– Ты мне тута не жуй, а гутарь по-скоренькому. На работу бегу.
Прикурив, старичок продолжил мямлить:
– Купил бубликов…
– Ай, дед, иди, куды шёл! – психанула Маня, закинув косынку на плечо. – Покуда от тебя чего дождёшься – молоко в вымени ски́снеть, – рванула быстрым шагом в сторону фермы.
– Яд надобно отсосать! – крикнул вдогонку Тихон, закашлявшись табачным дымом. – Иначе помрёть!
– Кто? – у Мани перехватило дыхание. – Кого енто укусили? – вернулась к старику. – Ты шо несёшь, старый?
– Нясуть куры на нашесте, а я правду докладаю, – затянулся и с удовольствием выдохнул прямо в лицо Маньки.
– Фу, паровозник! – замахала рукой женщина перед своим носом. – Не продыхнуть! Так, кто, ты говоришь, помрёть?
– Ясное дело, девка твоя. Она ж так вопила, шо я с того конца деревни услыхал, – показал загоревшей рукой на лес. – Иду, значится, у мага́зин, а навстреню мене Валька-рыжуха. А я вопрос и зада́л, мол, кого не поделили, а она и гово́рить: «У Гунько мала́я в траве дрыхла, а потом як подпрыгнеть да давай на всю ивановскую орать». А я и спрашиваю, с дитями баловалась, али цапнул кто? Ну, мало ль в траве муравьишки какие, али гадюки…
– На том поле гадюк сроду не видали, – услышав о рыжей, Маня стиснула зубы.
– Ну-у, енто неважно, – затянулся ещё раз и, задержав дыхание на три секунды, выдохнул, прикрыв веки.
– Ну? Енто всё, шо ты хотел сказать? – нервничала Маня.
– Не, я исчо не окончил, – Тихон смачно высморкался на дорогу. – Дык, да… А ты, Маня, запамятовала, як у прошлом годе нашего мужика змеюка неясной породы погрызла, а?
Глаза Мани закрутились, забегали, рот открылся. Вспомнив что-то, стукнула себя по бедру и галопом побежала домой.
Влетела в хату, как ураган. Откинула покрывало и, задыхаясь, начала пристально рассматривать тело спящей дочери. Аккуратно подняла одну руку, другую, осмотрела ножки. Потом внимательно перебрала волосы на голове.