(не) беги от меня, малышка - стр. 31

- Может уже хватит, Пётр Григорьевич? 

У Лады сдают нервы. Оно и понятно. Ожидаемо. И правильно. 

- О чем вы, Лада Леонидовна? 

Я не пытаюсь скрыть иронию в голосе. Все она понимает. И я все понимаю. И мы оба все понимаем.

Одно только непонятно: почему мы до сих пор не в постели? 

- Я о вашем моральном… давлении! 

- Не понимаю. В чём выражается давление? 

- Все вы понимаете! Я не собираюсь… Я вам уже все сказала… Зачем вы?

Пальцы нервно натягивают юбку на круглые коленки. Губы закушены. 

Чего ж ты так нервничаешь, малышка? Почему убегаешь? 

- Лада Леонидовна, в данный момент я везу вас на семинар, только и всего. Ничего более. 

- Ничего?                                                                                                                                          

Она разворачивается ко мне смотрит напряжённо и зло. 

И меня это тоже заводит. 

Меня вообще все заводит, что с ней связано! 

- Ну, кроме того, что я хочу пригласить вас после семинара на ужин… Но вы, как я понимаю, откажетесь? 

- Откажусь. Оставьте свои попытки уже, Пётр Григорьевич. Не будет по-вашему. 

Тут мы подъезжаем, я паркуюсь. 

И, пока Лада не успела выскочить, резко перегибаюсь к ней, перехватывая обе , вскинувшиеся оттолкнуть меня руки за запястья и укладывая их на колени. 

- Посмотрим, малышка. Посмотрим. 

И, наверно, очень серьёзен у меня в этот момент взгляд, потому что она замирает, даже не пытаясь сопротивляться. Смотрит на меня, зрачки расширены… Словно от возбуждения! 

Ты же меня хочешь, дурочка! Чего ты выделываешься? 

У меня терпения нет с тобой прыгать! 

Может, именно поэтому я тороплю события. 

Целую.                                                                                                                                                 

Сразу жадно, больно и ей и мне. Мгновенно получая тёплый мощный удар возбуждения в пах, потому что её губы – словно афродизиак! От них ведёт. Голову сносит. Придерживаю одной рукой за затылок, чтоб не дёргалась. А второй все так же сжимаю ладони. И не успеваю осознать ситуацию, не понимаю, когда… Она начинает мне поддаваться. Отвечать. Раскрывать под напором губы, несмело и сладко встречать мой язык своим. 

Тут летит к хренам даже самый пограничный контроль, я забываю, что мы, вообще-то в центре столицы, и белый день, и машина у меня приметная и не тонированная… 

Выпускаю её ладони, и они, словно освобождённые из сачка бабочки, мягко ложатся на плечи. Не отталкивают. Гладят. 

Лада тихо стонет, не протестующе, а так жалобно, так нежно, что… Сука, почему именно сейчас? Именно здесь? Надо на заднее хотя бы, надо…