Наваждение. Спасти дочь друга - стр. 45
Моё возбуждение уже граничит с безумием. Шепчу ей вслед:
— Ну как, Мир?
Она забирается в кресло с ногами и, стянув с подлокотника плед, укутывается.
— Что как? — отвечает слабым голосом.
— Сейчас понравилось?
— С первого раза не распробовала, — хитро улыбается Мира.
— Пф-ф! — закатываю глаза и подъезжаю на табурете к пианино. Сотрясаю дом музыкой великого Рахманинова. Что-то ещё помню. Выплеснув эмоции, хлопаю крышкой и поднимаюсь. Мира завороженно наблюдает за мной, прижав руки к груди.
— Сейчас, лапа моя, согрею, — подбираю миролюбивый тон. — Печку затопим, а хочешь — и баньку.
— Мне понравилось, — тихо говорит она.
— Это Рахманинов…
— Я про поцелуй, — Мира взглядом стягивает с меня одежду.
Нет, эта девочка далеко не лань. Утешает, что хотя бы млекопитающее.
— Старался, — кланяюсь, приложив руку к груди.
— Ещё хочу, — шепчет Мира.
— Всё будет, солнце!
Комната тесная, кресло не обойти стороной. Не могу больше! Падаю возле него на колени. Похоже печь затопить сегодня не судьба. Ныряю с головой под плед и щекочу коротко стриженными волосами ноги Миры.
— Что ты делаешь? — хохочет она и пытается отпихнуть меня.
То, что сто лет никому не делал. Смех Миры сменяется сладкими стонами. Выбираюсь из-под пледа и быстро скрываюсь в ванной.
Возвращаюсь и застаю Миру в том же кресле. Только теперь она смотрит на меня испуганно. Не думал, что так можно заставить женщину надолго замолчать. Пусть немного придёт в себя и продолжим.
— Ты вкусная, — улыбаюсь Мире и, взяв спички с полочки в виде кошки, сажусь на корточки у печи. — Подсуетись пока, что там у нас на ужин кроме сухого?
[1] Презерватив среднего размера по принятой в СССР классификации.
10. Глава 10
Никита
Подбегаем с Максом к клубу, едва не попав под колёса роскошной белой тачки. Из неё вываливает дама в длинном красном плаще и такого же цвета сапогах на шпильках. С такой фигурой толкательницы ядра, в программе «Здоровье» она вполне могла бы изображать молекулу гемоглобина.
— Это жена Авдеева! — успевает прохрипеть мне в ухо Макс. — Светка.
— Какого?.. — первое слово Светланы — единственное из приличных в длинной тираде. После неё можно нас даже не бить.
Красивая, породистая Светка, явно помнившая время пионеров, орёт не стесняясь прохожих. Судя по всему, прокуренный голос — это единственное, что у неё осталось своего. Тыкая в нас тронутыми подагрой пальцами, Светка заставляет отступать, пока мы не влетаем спинами в бампер припаркованного у тротуара джипа Авдеева.
Затыкается она также резко, как и заорала. Развернувшись на каблуках, Светка нажимает кнопку звонка возле неприметной двери клуба. Охранник открывает и тут же огребает сумкой по голове. Махнув красным подолом, мадам Авдеева скрывается из глаз.