Наташа и ее кобели 3 - стр. 5
Честно говоря, я тоже с трудом представляю, каким образом осуществить задуманное, так как никогда ничем подобным не занималась, но отступать уже поздно и перед заметно повеселевшей Маринкой неудобно. Я же на какая-нибудь Лизавета. Я смелая. И я начинаю предстоящее соблазнение с того, что умею и люблю, а именно: наливаю себе ещё коньяка. Всё не так, чтобы плохо.
– Только я там небритая, – виновато шепчет мне на ухо Маринка возбуждённым шёпотом, обдавая мою щеку горячим дыханием маньячки, – Мне очень неудобно.
Почему-то я сему факту не удивляюсь. Тому, что небритая. Мы здесь все немного распушились, за неделю-то.
Музыкальный канал по телевизору очень кстати, так как тонкие стены дешёвой гостиницы наверняка будут рады поведать о нашем маленьком секрете всем проживающим. И мы по очереди целуемся под «фиолетовую вату», представляя себя влюбленными друг в друга хиппи. Обыденно и обречённо, будто всегда так делаем. Губы Стасика мягкие и нерешительные, чего не сказать о Маринкиных, которыми она впивается в меня не по-детски. И вот я уже опрокинутая возбуждённой Маринкой на кровать… В общем, всё пошло каким-то иным путем, поэтому через полчаса позора под Маринкой я сбегаю от неё и бедного обсосанного Стасика в душ и долго-долго смываю с себя прикосновения скользких женских рук.
Надеюсь, они там, за дверью, удовлетворятся друг другом и без меня. Но то, что не встало, то не встало. Плоть слаба. И разочарованная недогрупповушкой, Маринка еще несколько раз пытается изнасиловать меня, выползшую, наконец, из своего укрытия. Ну, не-е… Уберите! Остановите! Странный опыт. Лишнее. И я настойчиво прогоняю сладкую парочку прочь, поскольку завтра рано вставать и нужно как следует выспаться, но они не уходят и обещают вести себя тихо.
– О-о-о… Как вы мне надоели, – шепчу я в смятении, выключаю телек и ложусь спать, заворачиваясь в простыню с ног до головы, точно мумия, – Чтоб я вас не слышала! И, Маринка, приставать не смей. Ударю.
Как ни странно, в сон я погружаюсь легко и беззаботно…
– Ребята, давайте-давайте, вставайте, валите по комнатам! – шпыняет молодежь Елизавета ранним утром, – Разлеглись тут. Давайте. Мне теперь всё стирать придётся.
Опухшая ото сна Маринка и страдающий похмельем Стася неохотно выбираются из чужой постели, почти бесшумно отбывают по очереди, опасаясь спалиться.
– Лизонька, ты моё спасение! – приоткрываю я один глаз, – Уже вставать? Как они мне вчера надоели!
– О, великая трахальщица проснулась, – язвит Лизавета беззлобно и ржёт в ладошку, хитро сощурившись, – А я вчера чуть с Мишкой не переспала. А-а-а!