Наташа и ее кобели 3 - стр. 3
– Девочки, да чтоб я, чтоб я без вас? Да вы что? С ними даже неинтересно! Да я, да я… У меня ещё помидоры есть. И банка пива.
– Помидоры. Вкусненько, – Елизавета всплескивает руками и ломится на выход, – Шулюм!
– Да что с ним сделается? Пусть кипит. Там Светлана Ивановна караулит.
– Сожрут! Вот, что сделается.
– Оно-то да. Могут.
Сияющий Стася поспевает аккурат к ужину. Горячая жижа, торжественно разлитая хозяйственной Елизаветой по тарелкам, сводит меня с ума запахом мяса и укропа. Посыпанные крупной солью помидорки так и просятся в мой урчащий с голодухи желудок, вместе с деревенским хлебом. Впрочем, хлеб здесь не самого лучшего качества. В местном сельпо хлеб, как правило, низкопробный, к нашему прескорбному сожалению.
– Как же ты барана отжала, Лизунь? Не иначе краденый.
– Чего, эт, краденый? Семен Игнатьевич подогнал, за услугу.
– Какой-такой Игнатьевич? – я отправляю ложку ароматного шулюма в рот, – Неописуемо! – хвалю стряпуху, – Какая-такая услуга? – Лизуха прячет бегающие глаза, делая вид, что обожглась. Видимо, опять за старое.
– Ты, смотри, за подлог сядешь, дорогуша.
– Ой, ладно. Баран же вкусненький.
– Эт да…
– А я, вот, принципиально никому навстречу не иду, – начинает, было, монолог, Стася, упоённо вылавливая из тарелки крупный, аппетитный на вид, кусок убиенного животного.
– А я тут, тоже, это, написала, не глядя, – неожиданно перебивает его усиленно работающая челюстями Маринка, подбородок которой уже блестит от жира, – Мне баба пятьсот рублей сунула. Что мне жалко, подписать-то?
– Вы странные какие-то, знаете, что провокация может быть, но все равно берёте. Без башни совсем. Мясом лучше бери. Как Лизавета.
– Наташ, я ж тебе мороженого купил. Блин, растает! – спохватывается щедрый Стасик, отчего круглое Маринкино лицо некрасиво перекашивается от потрясения и жирный кусок баранины вываливается изо рта, оставляя безобразное пятно на майке.
– Стась, ну спасибо. Холодильник есть. Положи, будь добрым.
– А мне мороженого? – капризным ребячливым тоном завидует Маринка, перепачканная, как свинья, – Ей, значит, купил, а мне?
– О-ба, да тут целый любовный треугольник! – я ворчливо оглядываюсь на Стасю, – Стась, ты зачем девчонку обижаешь? Мороженого тебе жалко?
Станислав лишь миролюбиво улыбается, покорно засовывая пломбир в морозилку.
– Он ко мне тоже подкатывал, – присоединяется к потехе Лизуха, хитро прищуриваясь, – шоколадные батончики дарил, вкусненькие. Не хотела вам говорить, но раз тут такое… Объясняйся, Стася. Кого из нас предпочитаешь? Или ты и нашим, и вашим?