Настасья Алексеевна. Книга 4 - стр. 30

Настенька зааплодировала, и непонятно чему посвящались аплодисменты – тем ли стихам, что были услышаны, или тому, что в комнату вошла Татьяна Борисовна, неся высоко в руке поднос с бутербродами, ярко выделяющимися красной икрой. В ту же минуту выстрелила пробка из бутылки, и Евгений Николаевич стал быстро наполнять бокалы шипящим и весело пенящимся напитком, а Настенька не удержалась от похвалы Евгению Николаевичу:

– Вы, может быть, не знаете, что Евгений Николаевич работал раньше в Ялте в научно-исследовательском институте виноделия и виноградарства. Поэтому он много историй знает о винах и умеет их рассказывать.

– Однако давайте выпьем за приезд, – вновь перехватил инициативу в свои руки Василий Александрович. – Разговоры хорошо, а пить лучше.

Застолье пошло в гору, когда можно было бы сказать – пир горой. Настеньке не пришлось долго страдать, не зная, кому уделять больше внимания – Ивану или Евгению Николаевичу, поскольку Иван крестьянский сын, чувствуя себя в этой среде явно не в своей тарелке, очень скоро с извинениями поднялся, сказав, что ему завтра на работу, и потому он должен уже уйти.

– Так ведь завтра воскресенье, – попыталась было возразить хозяйка дома, но хозяин так многозначительно посмотрел на неё, что она сразу осеклась.

– У вертолётчиков свой распорядок. Они на службе каждый день, – сказал он резковато, так что это можно было заметить, но Ваня, бесхитростно улыбнувшись, уточнил:

– Нам по заданию Леонида Александровича завтра надо на Колсбей слетать, забрать кое-что.

– Да-да, – подтвердил директор. – Это срочное задание, – и добавил: – Для наших новичков поясняю. Колсбей – это бухта неподалеку от нас, где раньше была шахта Грумант. В 1961 году в шахте произошёл пожар, и добычу угля в Груманте прекратили, а посёлок законсервировали. Но мы там частенько бываем. Так что вы ещё увидите его.

Проводив Ивана до дверей, Василий Александрович ласково похлопал парня по плечу за догадливость, запер за ним дверь и весёлым вернулся на своё место. Тут же пересадили Настеньку на освободившийся стул, чтобы Евгений Николаевич не чувствовал себя одиноким, а директорская пара сидела свободнее.

Пиршество продолжалось подачей на стол большого блюда с варёными креветками. Как раз за день до этого события в порт Баренцбурга заходило норвежское судно, занимавшееся ловлей креветок, загрузилось дешёвым топливом, и в благодарность капитан выдал двадцать пакетов своего улова. Директор распорядился одну коробку отвезти участвовавшему в переговорах с капитаном Василию Александровичу, одну себе домой, одну переводчику консульства, оказывавшему помощь в беседах, остальные пошли на продажу в развес, но не в продуктовом магазинчике, что находился в большом здании столовой на первом этаже, а в мрачноватом складском помещении, где у больших весов тут же выстроилась длинная очередь.