Наследство Карны - стр. 45
Он видел только глаза Анны. Две небесные бездны.
Все смотрели на них. Черт, чего они так уставились! Краска залила ему лицо, он чувствовал себя идиотом, самым большим идиотом в Нурланде.
Но мир вокруг него переливался синью и серебром.
И когда Анна, не дождавшись приглашения, опустилась против него на скамью, он подумал: Ханна в Страндстедете сейчас страдает.
Потому что встреченный им взгляд Анны мгновенно опалил его жизнь. Как он мог думать, что его переписка с нею была не больше чем переписка с Копенгагеном!
– Добро пожаловать в Рейнснес, Анна!
Он упражнялся, как следует произнести эти слова. Хотел, чтобы его приветствие было так же естественно, как раскуривание трубки. Но это у него не получилось.
Фома уже успел помочь матросу спустить в лодку два чемодана, а Вениамин все еще не знал, что сказать.
– По-твоему, я сильно изменилась? – засмеялась Анна.
– Нет, нисколько.
– Тогда почему ты так на меня смотришь?
Он встал, очень серьезный, и взмахнул над головой фуражкой. Потом плюхнулся на скамью так, что лодка закачалась, но через мгновение снова вскочил и сдернул фуражку.
Держась за скамью обеими руками, Анна с недоумением наблюдала за ним.
С трудом сохраняя равновесие в качающейся лодке и глядя Анне в глаза, Вениамин проговорил первое, что вспомнил из Книги Песни Песней. Его слова летели далеко над водой.
– Вся ты прекрасна, возлюбленная моя, и пятна нет на тебе. Кто эта блистающая, как заря, прекрасная, как луна, светлая, как солнце, грозная, как полкисо знаменами?[6]
Фома перестал грести. Лодка покачивалась на волнах, с весел капала вода.
Анна не отрывала глаз от своих ботинок. Но когда Вениамин замолчал, она выпрямилась и захлопала в ладоши. Потом ответила ему стихами из Эленшлегера:
Ее чистый голос звучал торжественно. Словно она пела гимн.
Вениамин помнил это стихотворение, его читали в Дюрехавене в Иванов день.
Закончила Анна строками из «Плавания по Эресунду», заменив Эресунд на Нурланд и «ночную тьму» на «светлую синь». Они звучали так:
Матросы и пассажиры слушали, стоя у поручней. Когда Анна умолкла, пароход наконец дал гудок к отправлению. Кто-то из пассажиров крикнул слова приветствия, и они запрыгали по водной ряби. Заработали лопасти колеса. «Президент Кристи» взял курс на север. Пока лодка шла к берегу, Вениамин пытался справиться с волнением и размышлял, как переправить Анну на сушу так, чтобы она не замочила ног. «Почему ты так на меня смотришь?» Это было глупо с его стороны.