Наследство испанской бабушки - стр. 27
– А Вы девушка. Не нужно Вам лопатой на грядах орудовать. Сейчас перекопаю быстренько.
Как бы я не сопротивлялась, Бернард стоял на своем. Ну вот что мне делать прикажете? Силой у него отбирать орудие труда? Хотя у него отберешь, как же….
– Хвостатые себя хорошо вели? – интересуется мужчина, не отрываясь от работы. У него, кстати, получается намного лучше, чем у меня. как будто он всю жизнь занимался тем, что гряды под лук копал.
– Да, конечно. Они просто очаровашки! Кушали хорошо, игрались, помогали рыть землю. Как будто и не они на меня рычали при первой встрече.
– Кстати, сколько я должен за содержание своих питомцев?
– В каком смысле? – непонимающе интересуюсь я.
– Ну денег сколько нужно отдать за их питание?
– Бернард, прекратите! Я в состоянии покормить собак несколько раз за пару дней. Ничего не возьму, даже не начинайте, – мужчина хочет возразить еще что-то, но я вдруг вспоминаю, что он наверняка только прибыл домой, – ой, Вы с дороги, наверное. Хотите есть?
– Софья Александровна, не имею привычки ужинать в чужих домах, благодарю.
– Не хотите дома, я вынесу ужин в беседку. Давайте, давайте, а то мне неудобно, что Вы тут лопатой орудуете.
Не дожидаясь соглашения мужчины, я скидываю с себя грязные резиновые перчатки и иду в дом, чтобы собрать на стол.
Хорошо, что днем я позаботилась о еде заранее. Пока мне никто не мешал, наготовила пирогов и сварила ягодный компотик. Это, конечно, не устрицы с лимонным соком, но тоже должно быть очень вкусно.
На ходу изворачиваюсь от прислуги, беру поднос с едой, достаю пакет с мясом на ужин для доберманов и иду в сад.
На плантациях Бернард уже, кажется, закончил с грядой. Мужчина стоял, опершись о черенок лопаты, и стирал со лба капельки пота. К моменту, как я вернулась в сад, он был уже без пиджака и пальто, в одной только светлой рубашке, закатанной по локти.
Не давая себе любоваться соседом, я следую в беседку. Под ногами крутятся собаки, так и желающие схватить свой ужин прямо вместе с пакетом. Какие ненасытные, честное слово!
– Софья Александровна, что у Вас за нелюбовь к себе? – возмущается Бернард, на ходу выхватывая поднос из моих рук, – на женских хрупких плечиках нужно только меховые накидки носить. А Вы готовы на себя весь дом взвалить.
– Я привыкла все делать сама, – отвечаю, попутно нарезая пирог, – знаете ли, двадцать четыре года жила обычной жизнью. Так что на моих плечиках была и работа, и домашний быт, и проблемы. А вот меховой накидки пока не было…. Вам и с капустой, и с мясом?
Бернард смотрит на меня, еле заметно улыбаясь уголками губ, и кивает.