Наследник Рода - стр. 45
– Я не гоню тебя. Захочешь остаться – буду рад.
Директор ухмыльнулся и начал – негромко, вполголоса:
– Будешь рад… Ну конечно, будешь рад, ведь я пашу на тебя от рассвета до заката, как проклятый. Я сделал твою компанию успешной и процветающей, пока ты потешался, занимаясь черти чем… Хочешь сказать, это моя прямая обязанность, за это я получаю деньги? Ну конечно: ты – босс, я – подчиненный. Каждый должен знать свое место! Так по-твоему? И ты… ты, вероятно, решил, что можешь поступать, как тебе вздумается… Можешь мешать работе, преследуя непонятные и невыгодные цели, можешь пропадать месяцами, не ставя никого в известность… – директор заводил сам себя и теперь поднимался с кресла, переходя на повышенные тона, – можешь плевать на людей, которые искренне переживают за твое благополучие и не находят себе места от волнения… Или… или ты считаешь, что все это только ради денег?! Считаешь, человеческие отношения не играют никакой роли?!
Май не отвечал: он по привычке ждал, пока Николай Николаевич исполнит знакомую до боли партию.
– Ну что ж… Я, пожалуй, сыт по горло твоим эгоизмом. Найди себе нового управляющего – помоложе и посговорчивее… Удачи!
Май прикрыл глаза ладонью… Еще вчера он постарался бы успокоить разбушевавшегося директора, а сегодня… Ему почему-то было все равно, уйдет Стариков или останется: необычное ощущение… Равнодушие? Да нет, скорее раздражение постоянными капризами.
– Сядь! – приказал Май настойчиво и жестко. – Сядь и прекрати истерику.
Николай Николаевич выпятил глаза, нервно и возмущенно зажевал губу, но все же сел… Сел и хлопнул в знак возмущения ладонью по столу.
– Знаешь что, Ник… – Май называл его так лишь в редкие моменты непринужденного дружеского общения, – если ты не понимаешь смысла моих действий, это не означает их неверность и неуместность. Я больше не собираюсь оправдываться и заискивать перед тобой. Не хочешь работать – не работай, но только избавь меня от этих капризов… Нужны извинения – что ж, вот они… Извини, – и Май, не вставая со стула, отвесил резкий поклон.
А вот такого Стариков терпеть не собирался. Гнев и обида накрыли с головой, на мгновение отняв всякую надежду на понимание: ну каков наглец… наглец и фигляр! Если он считает себя небожителем и может вести… может вот так… может… Степлер сейчас был очень кстати, и рука директора сжала металлический предмет… Еще секунда – и он запустит его в этого… в этого наглого и неблагодарного… Раскрасневшееся лицо приняло выражение, как у бойцового пса перед схваткой… Но когда эмоции захлестнули разум, когда все человеческие и профессиональные функции перестали работать в прежнем режиме, когда больше не о чем стало говорить, да и не с кем, именно в тот момент, когда рука сжала метательное орудие, внутри что-то неожиданно надломилось и мягко хрустнуло под натиском гневной дрожи… Сработала резервная программа, дремавшая до поры, а теперь запущенная адреналиновыми перегрузками – такая есть не у каждого, а вот у Николая Николаевича Старикова была…