Наследник для лютого зверя - стр. 35
— Не чувствуешь ничего, значит, — прорычал, усмехаясь с издевкой. Я обернулась, вжимаясь в раковину, завороженно глядя, как он снимает пиджак и бросает его на корзину. — Кого ты тут сегодня собралась убеждать, что твоя привязка ко мне не работает? — угрожающе приближался он, а в глазах горел голод.
Когда он подошел вплотную, я почти не дышала.
— Не надо…
— Не надо мне врать, — зарычал, хватая меня за шею и дергая к стенке. — Ты скулишь и умоляешь тебя отпустить каждый раз, как оказываешься в моих руках… — Он медленно склонился к моему лицу, глядя в глаза. — Сутки кончились. Я не дам больше.
— Отпусти… — прошептала, с трудом выдерживая его взгляд.
— А не то что? — низко прорычал он, почти касаясь губами моей скулы. И вдруг вжался лбом в мой висок, шумно втягивая воздух. — Я, может, и заслужил все то, что ты со мной делаешь… — Когда он тяжело сглотнул, я прикрыла глаза и задрожала под давлением его жестких пальцев. — Но я не говорил, что буду терпеть.
И он рванулся рукой мне под платье.
А мне показалось, я дернулась от него прочь. Но в следующий удар сердца нашла себя парализованной в его руках. Он жестко развернул к себе задом и прорвался в трусы, безжалостно запуская руку между ног. Вторая сдавила грудь. И все — меня прежней не стало. Как не стало зеркала, раковины, в которую пыталась вцепиться, отдаленного гула голосов где-то за запертыми дверьми. Остался только Харт. И его приказ подчиниться… или сдохнуть. По крайней мере, мне показалось, что я не выдержу всего, что он со мной творил.
В глазах сверкнуло, спину выгнуло дугой, и я оказалась на его плече затылком. Стук пластиковых пуговиц с ворота рубашки о раковину оглушил, но тут же потонул в бархатном требовательном рычании зверя. Чувствительная кожа оголенной груди загорелась от его жадного сжатия.
Мне казалось, меня тащит под воду, и я держусь за Харта, лишь бы сделать еще один жадный глоток… но неизбежно захлебываюсь.
— Рон… — выдыхаю хрипло, но он уже не слышит.
По коже шеи скользит его шершавый горячий язык, и я только успеваю задержать дыхание, как в грудь бьет волной, сметающей на своем пути все — мысли, страх, чувства… Остается одно — желание отдаться. С потрохами, кожурой и косточками — без остатка. Когда я чувствую его член между ног, немного трезвею, но только на один вдох. Успеваю увидеть нас в отражении зеркала, и от этой картины хочется зажмуриться… или подсмотреть снова? Но все снова теряет смысл, когда он преодолевает сопротивление, причиняя боль, и вжимается в мои бедра…
Мне казалось, что до этого момента я была в аду? С губ сорвался смешок… и следом стон. И еще один… Харт двигался медленно… невыносимо медленно… будто вслушивался… в нас? Или растягивал… удовольствие? Наказание? Утоление? Все сразу. Я встала на носочки, пытаясь сбежать, но он рывком вернул меня к себе, и я снова захлебнулась от концентрации звериного голода. А следом — задергалась от подступающей разрядки.