Наследница в алых шелках - стр. 25
После того, как высадили Минерву, экипаж вкатился в Гайд-парк и занял место в длинной череде повозок, медленно ползших вперед, пока дамы и господа наслаждались погожим деньком.
– Если тут слишком много народу, можем поехать куда-нибудь еще, – предложил Кевин.
– Я не возражаю. Мне нравится глядеть на дам. Из ихних шляпок я заимствую идеи и завидую ихним нарядам.
– Вы бывали тут раньше?
– Мы, продавщицы, все время сюда приходим. Вы никогда нас не замечаете, потому что едете в каретах или верхом, а мы внизу, идем пешком вдоль бордюров.
– Уверен, я бы вас заметил, если бы проезжал мимо на лошади.
– Когда вы глубоко задумаетесь, сдается мне, вы вообще ничего не замечаете.
Он не стал спорить. Открыл еще одно окошко, чтобы ветерок продувал экипаж.
– Сколько у вас сестер?
– Всего одна. Лили четырнадцать лет, она гораздо младше меня. Она была совсем ребенком, когда скончался наш отец. Пришлось оставить ее в деревне, пока я не найду работу.
– Однако теперь она будет ходить в школу. Вот почему, по вашим словам, вы заказали те простые платья.
– Найти школу мне помогла Минерва. Лили придется много чего наверстывать. Но зато у нее будет образование. Надеюсь, что когда она вырастет, то найдет достойную партию. Для этого я выделила ей небольшое наследство. – Она поняла, что снова слишком много говорит о том, что не интересует этого человека. – В любом разе, это мой план.
– Очень благородно с вашей стороны подумать сначала о ней, а уже потом о своих нуждах.
Похоже, он сказал это искренне
– Вы думаете, все получится? Если она выучится да пообтешется, то удачно выйдет замуж? Мне бы хотелось, чтобы муж у нее был из благородных, чтобы ей не пришлось беспокоиться о деньгах. Пусть даже не очень знатный.
– Так может сложиться. В Минерве вы обрели подругу. Когда придет время, она поможет ввести вашу сестру в благородное общество.
– Она по-прежнему будет дочерью крестьянина-арендатора. Этого я изменить не могу.
– Капитал умеет затуманивать происхождение владельца.
Розамунда на это надеялась. Не только касательно Лили, но и себя. Она рассчитывала, что большое состояние скроет очень многое. Однако были вещи, которые нельзя спрятать, и она это знала. Во-первых, она не получила образования. Не умела говорить, как говорят дамы. Читала она едва-едва, а писала вовсе не изящно.
«Ты делаешь шляпки, – говорил внутренний голос. – Самый прекрасный гардероб, самый большой дом не изменят того, кто ты есть. Чарлз никогда на тебе не женится».
– Вы о чем-то задумались, – сказал Кевин.
Она подняла глаза и увидела, что он улыбается, словно знает, насколько необычно для него делать такое замечание вместо того, чтобы его получать. Она не могла сдержать смеха.