Наследница проклятого острова - стр. 31
Воздух казался сладким. Напоенный солёным морским ветром и волнующим запахом капитана, он пьянил не хуже вина. У меня даже немного закружилась голова.
– Тебе не кажется, что мы слишком мало знакомы, чтобы говорить такие слова? – осторожно спросила я.
– Иногда достаточно лишь взгляда, чтобы понять, что перед тобой человек, которого ты искал всю свою жизнь. Рядом с тобой я чувствую себя иначе. И мне безумно нравится ловить взгляд твоих прекрасных глаз.
– Очень красивые слова, Ярц. Но мне не верится, что ты настолько увлечён. По крайней мере в торгах ты головы не потерял, – мягко упрекнула я, упираясь ладонью ему в грудь.
Ярц улыбнулся широко и по-мальчишески открыто и весело.
– Вот поэтому ты мне и нравишься, Вета. За красивым фасадом есть и хватка, и мозги. Против такой женщины устоять невозможно. Хорошо, я согласен на четыре месяца. Но только потому, что ты вьёшь из меня верёвки. Я даже выразить не могу, насколько ты хороша…
Сердце забилось очень быстро, к губам прилила кровь, а картинка мира перед глазами словно сжалась до одного лишь лица капитана. Я ждала. Ждала, когда Ярц склонится к моим губам и поцелует. Умело, горячо, по-взрослому. Кажется, у меня даже кожа на руках покрылась чешуёй от волнительного ожидания. Гайрона чуяла его запах и сладко замерла в предвкушении.
Но ничего не произошло.
– Я рад, что мы договорились, моя прекрасная Вета. Позволь проводить тебя до каюты. На палубе по ночам очень зябко, а я не хочу, чтобы ты простыла.
– Как скажешь, Ярц, – ошеломлённо согласилась я.
Почему он меня не поцеловал?!
Этот вопрос не давал покоя ближайшие несколько часов, а потом началась сильная качка, и думать о таких мелочах стало некогда – пришлось в срочном порядке крепить вещи, ловить разлетевшиеся по каюте мелочи и убирать их в прикрученный к полу комод.
Морем я ходила редко: наша семья вполне могла себе позволить оплату портальных переходов, если требовалось оказаться на другом острове. Мы с родителями жили в столице, а бабушка с дедушкой – на Цейлахе, и время я всегда предпочитала проводить именно там, безраздельно владея их вниманием. В городском доме меня донимали старшие братья, мама вечно была занята, а отец пропадал на службе. Так что провинциальный Цейлах я любила куда сильнее великолепной, крикливой и злачной Нагу́ссы, в которой порок и добродетель переплелись так тесно, что даже Хаинко порой не могло разобрать, где одно, а где другое.
Качка тем временем только усилилась. Меня швыряло от одной стены к другой, и я поняла, что пора выходить из каюты. Хоть я и гайрона, но тонуть взаперти – приятного мало, а дело откровенно запахло кораблекрушением.