Наше вечное вчера - стр. 38

– Выйдите вон, Картер!

Брат с секунду сидит на месте, а затем поднимается и спускается по лестнице, ведущей через ряды, нарочито медленно.

Я чувствую металлический вкус крови и только сейчас обращаю внимание, что закусила губу.

– Что это с ним сегодня? – бормочет Анна.

Кого она имеет ввиду?

Тара пожимает плечами.

– Понятия не имею. Но вчера он был злее, чем сегодня. Особенно, когда Ди вручил ему тебя в руки, – Тара видимо подумала, что Анна имеет ввиду Мэйса. Хотя я уверена, что та беспокоится за профессора. Я видела взгляды, которыми они награждают друг друга.

Я поперхнулась и с ужасом посмотрела на неё.

– Что? Ди вручил меня ему в руки? Что это значит?

– Ты не знала? – спрашивает подруга. – Ди забрал тебя у той кучки растаманов. Потом нашёл у кого-то номер Мэйса и сказал ему приезжать. Он даже на руках вынес тебя на улицу, к его машине и положил на заднее сиденье. У Анны тогда как раз начались глюки, и ей мерещилось, что Ди засовывает тебя в пасть монстру. Ты бы слышала ее крики. Мэйс еле как заткнул ее, запихав вместе с тобой в машину. Мэйс увёз вас к себе.

– Как стыдно, – мычит Анна. – Больше никакого алкоголя и травки. Никогда.

Подпрыгиваю на месте, швыряю вещи в сумку и бегу по лестнице, перепрыгивая ступени.

– Мэди!? – недоуменно зовут девочки.

– Картер, куда вы? Разве я вас отпускал? – холодно обращается Витман.

Пошёл ты.

Я демонстративно надеваю очки и прохожу мимо, напоследок решив ответить:

– Вы выгнали одного Картера, тем самым, выгнали другого. До свидания, профессор.

Витман что-то говорит в спину, но я хлопаю дверью. Никто не смеет так говорить с ним, с нами.

Спина Мэйсона как раз скрывается за поворотом, поэтому не теряю времени и бегу за ним, с подрыгивающим рюкзаком на спине, который Мэйс мне любезно одолжил, впрочем, как и толстовку. Слава богу, что я однажды оставила у него чёрные обтягивающие джинсы и кеды. Иначе я не знаю, в чем могла идти на лекции. Точно не во вчерашнем прикиде.

– Мэйс! – шиплю, когда он начинает ускоряться. Я точно знаю, что говнюк делает это специально.

Брат смеётся, останавливается и оборачивается, разведя руки. Он с самодовольным лицом изгибает бровь.

– Разве ты сейчас не должна обсуждать меня со своими подружками?

Пыхтя, наконец дохожу до него и фыркаю.

– Мы говорили не о тебе.

– Ну, конечно, – один уголок его губ поднимается вверх, создавая фирменную ухмылку. Есть два типа людей, реагирующие на неё: первые – те, кто хочет сразу стереть её с его лица, а вторые – те, что визжит и млеет. Я отношусь к первым.

– Даже не собираюсь тебе ничего доказывать. Подвезёшь меня домой?