Наше вечное вчера - стр. 35

– Мог бы посмотреть мои зрачки! – заверещала Анна.

Мэйс метнул в неё разъярённый взгляд.

– Может, ещё надо было взять у тебя анализы?

– Почему ты тогда голый?

– Идиотка, это моя кровать, я сплю в ней так, как захочу и в чём захочу. И на мне трусы. Думаешь, из-за тебя я должен лечь на коврике у двери?

Анна недоверчиво щурится, после чего резко поднимается и, пыхтя, вылетает из комнаты. Мэйс тоже не томит реакцией, указывая в сторону двери. Ещё несколько секунд медлю, желая придумать и сказать в своё оправдание хоть что-нибудь, но в голове пусто. Я не могу говорить, что съехала с катушек, увидев смеющегося Ди в обществе Анны. Это причиняет невыносимую боль, которую хочется потушить любым способом. Мэйс ничего о нас не знает, а если узнает, разочаруется во мне, потому что имеет подобный плачевный опыт. Я не могу говорить, что целовала другого, находясь в отношениях с его лучшим другом. Даже если он ненавидит Сида, я не вынесу взгляда, с которым брат может посмотреть на меня.

Мэди

Подхожу к зданию университета только ко второй паре, держа в руках ледяную ладонь Анны. Солнцезащитные очки на нас смотрятся комично, учитывая пасмурную погоду, а балахоны из одежды Мэйса – это что-то с чем-то. Хоть Анна и предлагала сегодня пропустить, тем более пол университета, что вчера были вместе с нами в доме братства, скорее всего так и сделают. Но я так поступить не могу. Если ректор позвонит родителям, отец устроит мне двойную взбучку: за ночь, которую я провела вне дома, и за прогул. А наш ректор был именно таким типом, но по какой-то причине это относилось только к людям с фамилией Картер. Он буквально ненавидел нас. Поэтому чуть что, сразу жаловался отцу. Если бы я не знала о наличии у него жены и детей, то подумала, что он просто запал на моего папу.

– Не хочу видеть их лица. Готова поспорить, что они умрут со смеху, увидев нас. Я не помню вчерашний день, а значит я делала много ужасного, очень много. Мой мозг просто решил избавиться от этой информации. И от меня тоже, – выдохнула я с раздражением, держась за дверную ручку. Входить в аудиторию не хотелось. Тем более мы опоздали на пару минут, а значит профессор уже там и не упустит возможности испортить всем настроение в незапланированный рабочий субботний день.

Анна накидывает капюшон толстовки Мэйсона и скрипучим голосом говорит:

– Пусть хоть обмочатся в припадке. Сейчас это мало меня волнует. Мое желание сдохнуть сильнее. Тем более там сидит половина таких же, как мы.

– Думаешь, кто-то вчера также накурился? – с иронией в голосе, спрашиваю я.