Наполеон и его женщины - стр. 26
В самой большой галерее находилось около ста человек: офицеры, дипломаты, известные артисты, женщины в богатых нарядах. Увидев Жозефину, все поклонились.
– Вот твой двор! – сказал Бонапарт вполголоса.
И снова молодая женщина должна была почувствовать, что здесь к ней относились вовсе не так, как к жене обыкновенного генерала, и что эти люди соблюдают по отношению к ней правила придворного этикета, скорее достойные королевы, что все это – свидетельство необычайно высокого положения ее мужа…
Но опять Жозефина ничего не поняла. Все эти важные особы собрались здесь ради нее? Тем лучше, будет с кем поболтать. Она любезно улыбнулась посланнику короля Сардинии, папскому легату, представителям венецианского дожа, великому герцогу Тосканскому, герцогу Пармскому, герцогу Моденскому, физику Вольта…
И пока каждый из гостей почтительно склонялся перед ней, неисправимая Жозефина думала, что кое-кто из этих господ был довольно симпатичен и что кое-кем из них она охотно пополнила бы список своих любовников…
По окончании приема Бонапарт, «не способный себя более сдерживать», взяв жену за руку, увлек ее в комнату, которую собственноручно украсил для того, чтобы отпраздновать встречу.
Раздевшись с быстротой человека, желающего прийти на помощь утопающему, он стал срывать одежду с Жозефины: полетели в сторону юбки, захрустели косточки корсета, лопнули шнурки, затрещали кружева… Он остановился на мгновение лишь для того, чтобы поцеловать эту «маленькую белую упругую грудь», о которой мечтал так много недель…
Когда молодая женщина была полностью раздета, он отнес ее на кровать и доказал ей, что артиллерист, ставший главнокомандующим, вовсе не утратил в интимной жизни легендарные качества своего оружия…
Воздержание, на которое он был обречен с марта месяца, привело его в такое состояние, что он проявлял себя галантным мужчиной на протяжении всего следующего дня.
Лишь на третий день, когда Бонапарт наконец успокоился, он надел свой мундир и спустился к обеду. Жозефина только и ждала этого момента. Еще запыхавшаяся – но вошедшая во вкус – от семейных любовных игр, она призвала к себе Ипполита, который без колебаний воспользовался благоприятной обстановкой.
Спустя несколько часов Бонапарту пришлось покинуть Милан и отправиться на осаду Мантуи.
Вечером того же дня и Ипполит Шарль уехал в армию Леклерка. Оставшись одна, будущая императрица занялась организацией праздников, одновременно принимая ухаживания красивых итальянцев, которых успела приметить. Большинству из них не составило никакого труда взять у Бонапарта сладостный реванш в ее постели.