Наират-1. Смерть ничего не решает. - стр. 71
Нет, люди, конечно, попадались, Туран ощущал их присутствие – в принесенном ветром запахе дыма, в брошенной на обочине тележке, в привязанной к кусту шиповника козе, вяло жующей красноватые ягоды.
По мере движения вглубь Наирата Туранов интерес исчезал, а тракт оживал. Бледно-розовые нарядные плиты его день ото дня становились темнее, пока не оделись в густой багряный колер. Сами волохи не замечали, сколь странна эта широкая, удобная дорога, проложенная в незапамятные времена, но не тронутая ни временем, ни людьми.
Ровные и гладкие плиты, до того тесно лежащие друг к другу, что и лезвия меж ними не протиснуть – Туран пробовал, раньше, еще когда тракт был розовым, а сил хватало на любопытство. Волохи смеялись и объясняли… Что объясняли? Забыл.
Он помнил выматывающее движение. Помнил, что как-то в одночасье стало людно: к обочинам тракта подобрались сначала одинокие подворья, в которых путникам предлагали ночлег да еду, чуть дальше – деревеньки, а однажды довелось проехать мимо города.
Каваш. Город назывался Каваш, и чем-то он был славен. Заир рассказывал – чем, но Туран забыл и это, хотя слушал внимательно и вопросы задавал. Запомнились серые стены и забитая тюками повозка, запряженная черным волом. На козлах сидела грязная старуха и что-то визгливо выговаривала мрачного вида здоровяку, а тот слушал и поводил головой то влево, то вправо, медлительный и спокойный, словно брат своему волу.
– Пейте, господин, вам согреться надобно. – Девушка, оказывается, не ушла. Или ушла, но вернулась, а он не заметил? Туран осушил кубок одним глотком, рот стянула терпкая травяная горечь, а горло продрало крупной теркой. Но через мгновение стало хорошо.
– И плащ позвольте, тут тепленько. А скоро и за стол. – Она смотрела с жалостью, и Туран разозлился, но не на нее – на себя. Всего-то с десяток дней в дороге – и расклеился. Карья бы себе такого не позволил, Карья сейчас бы пил, ел и зубоскалил без устали, получая удовольствие от всего и сразу.
Подумаешь, морозы, подумаешь, красная дорога, подумаешь, серые города… Нормальный город, обыкновенный.
– Эй, Туран, хватит спать. К столу давай! – Заир взгромоздился на лавку.
Ыйрам, севший первым, молча указал на свободное место. Туран подчинился.
Просто нужно привыкнуть к тому, что тут все немножко иначе. А Туран просто устал от дороги.
И стихи поэтому не складываются, кривыми выходят, уродливыми. Ничего, вот попривыкнет, обживется, найдет нужные слова, чтобы рассказать об увиденном.
Наверное.
Тем временем опустевший кубок вновь наполнили настойкой. Правильно, а то снова холодно, но не снаружи, а словно бы изнутри. Будто бы кто-то другой, неизвестный, выпил Турана до донышка.