Находка на станции Стрельна - стр. 5

Жуков позволил себе неудачную шутку, но, увидев строгое лицо Путилина, умолк.

Иван Дмитриевич достал из кармана телеграмму, протянул штабс-капитану. Орлов прочитал, пожал плечами:

– Губерния тоже стала нашей заботой?

– Что за циркуляр за номером две тысячи пятьсот тридцать семь? – заглянул в лист светло-синего цвета надворный советник.

– Циркуляр министра гласит, что в случае насильственной смерти в нашу обязанность входит оказание помощи губернскому управлению. – Иван Дмитриевич смотрел в окно на проносящиеся деревья с едва пробивающейся зеленью из почек.

– Понятно, – сжал губы Соловьев.

– Более ничего не известно? – Последним читал телеграмму Жуков.

– Мне известно только это, – ответил Путилин и добавил: – Надеюсь, господин Колмаков до нашего приезда оградит место преступления от любопытствующих и оставит в том состоянии, в котором найдено тело.

Пришел кондуктор. До Стрельны оставалось несколько минут пути. Под пронзительный скрип тормозов полицейские вышли в тамбур.

На дебаркадере Иван Дмитриевич с интересом взглянул на недавно построенное здание вокзала, возвышавшееся двумя этажами из красного кирпича, с покатой крышей, крытой железными листами. Путилин приехал сюда впервые, осмотрелся и отметил, что прибыли минута в минуту. Станционные часы показывали

У входа в здание вокзала стоял низенький мужчина в форменном полицейском кителе, осматривался по сторонам, явно кого-то поджидал.

– Апполон Павлович? – подойдя ближе, спросил начальник сыскной полиции.

– Так точно, коллежский асессор Свиньин, помощник уездного исправника, – отрекомендовался полицейский чин. – Вы, стало быть, господин Путилин?

– Да, это я.

Свиньин решил, что на этом формальности знакомства исчерпаны, указал рукой в сторону и произнес:

– Прошу следовать за мною, – при этом даже не взглянул на спутников Путилина.

Соловьев и Орлов переглянулись, во взгляде читалось «хорош прием, ничего не скажешь! Вот и помогай после такого обхождения губернским властям».

Пришлось обойти здание вокзала, прежде чем вошли в комнату, которая оказалось служебным помещением, где располагались начальник станции и диспетчер. Здесь же на стуле сидел и уездный исправник господин Колмаков. Когда «гости» вошли, он подносил ко рту стакан с дымящимся чаем.

Константин Николаевич, мужчина лет шестидесяти, маленького роста, с брюшком и абсолютно лысой головой, вскочил, едва не пролив на себя чай. Виновато улыбнулся, словно сотворил что-то неподобающее, торопливо поставил стакан на стол и представился: