Находка на станции Стрельна - стр. 37

– Ладно, Васька, а я к себе.

И собеседники разошлись в разные стороны.

Миша подозвал агента, чтобы тот помог доставить в сыскное Ваську, который так и не успел сообразить, как оказался в коляске, зажатый между двумя незнакомцами.

– Э, полегче, – попытался вырваться, но вновь был усажен на скамью, а один из незнакомцев, тот, что помоложе, прошипел сквозь зубы:

– Еще раз дернешься, по шее получишь. Понял?

– Понял я, понял, – Васька так и просидел тихонько между незнакомцев, только все гадал, куда его везут, пока не проехали по Троицкому мосту. Только здесь он понял, что везут в сыскное отделение. Васька успокоился. За ним больших дел не числилось, а к Голдышеву злодеянию он отношения не имел.

Миша сошел с коляски первым.

– Прошу, – и на губах промелькнула улыбка.

Васька засопел, оглядевшись по сторонам, видимо хотел рвануть от сыскных агентов, но посмотрев на Жукова и прохаживающегося полицейского, решил не испытывать судьбу.

– Иван Дмитрии у себя? – Миша поинтересовался у дежурного чиновника.

– Да.

Миша тихонько подтолкнул в спину Ваську.

– Что стоишь? Поднимайся по лестнице.

У двери кабинета начальника сыска Жуков остановился и приказал сопровождающему агенту составить компанию Ваське, сам же постучал и сразу же вошел.

– Вот пока все сведения, – Миша рассказал о подслушанном разговоре и немного лукавил, ожидая добрых слов от Ивана Дмитриевича.

– Молодец, – Путилин иногда скупился на похвалы сотрудникам, но сегодня не сдержался, даже поднялся с кресла и начал прохаживаться по кабинету, потирая руки. – И где сей Василий?

– В коридоре.

– Похвально, Миша, что сразу его из огня да в полымя, веди. Погоди, – Иван Дмитриевич прикусил губу, словно что-то задумал, потом произнес: – Веди, это пустое.

Через минуту в кабинет вошел оробевший Васька, остановился в нерешительности на пороге, исподлобья осматривая сидевшего в кресле Путилина. Ноги его дрожали так, что подталкивающий сзади агент не мог сдвинуть с места задержанного.

– Проходи, – тихим спокойным голосом произнес Иван Дмитриевич, и на лице появилась такая добродушная улыбка, что казалось, к себе в гости зазвал давнего приятеля.

Васька набрался смелости и приблизился к столу, у которого застыл подобием кобры перед заклинателем змей.

– Василий, ну что столпом соляным стал? – добродушие так и струилось из уст Ивана Дмитриевича. – Присаживайся, у меня всего-то несколько вопросов.

– Я… – побледневший Васька набрался смелости и присел на краешек стула, в любую минуту готовый с него вскочить. – Я… – и умолк.

– Не хочу тебя мучить вопросами, – начал Путилин. – Ты, небось, меня знаешь?