Наглец - стр. 16
Душ, чистая одежда, завтрак – всё на автопилоте и высоких скоростях, потому что терпеть не могу опаздывать, а на дорогах, скорее всего, будут пробки – в утро понедельника-то...
Правда, до универа доезжаю не сразу: поддавшись импульсу, торможу на обочине и включаю «аварийку» – схлопотать штраф на ровном месте мне не улыбается, потому что я всегда вожу очень аккуратно и ни разу в жизни ни одного штрафа не платил. Не знаю, что именно заставило меня нажать на тормоз – может, мысль о том, что до Шастинского мне далеко, и притворяться весельчаком, когда внутри полный раздрай, я не умею.
Ну и хотя бы трёхчасовой сон мне бы всё-таки не помешал...
От внезапного стука в окно я вздрогнул и повернулся к источнику шума; на меня чистыми голубыми глазами приветливо смотрела блондинка; довольно милая и вроде даже с естественной красотой.
Но внутри ни черта не ёкнуло.
Опускаю стекло.
– Помощь нужна?
У неё даже голос – целая симфония.
Ну давай, Костян, влюбись уже!
Внутри снова немая тишина.
– Всё в норме, спасибо, – выдавливаю наконец.
Девушка лучезарно улыбается, кивает и уходит; в зеркало заднего вида лениво наблюдаю, как она садится в «Элантру» и скрывается из глаз.
Какого чёрта тебе ещё надо, Матвеев?
Трясу головой, потому что если продолжу культивировать в голове всю эту пиздострадальческую херню – точно поедет крыша.
За весь день со мной не случилось ни одного форс-мажора – даже как-то обидно стало; по всем семинарам, коих сегодня было целых три, умудрился получить «отлично», хотя не помню даже, когда последний раз учебники или конспекты открывал; парни не напрашивались на мордобой – даже Шастинский, хотя для него промолчать и не подлить масла в огонь сродни подвигу.
А меня, как в том фильме, так и тянуло нарваться на неприятности и выпустить пар. Может на бокс записаться? Или где там ещё дурь из башки выбивают?
После учёбы парни опять строят привычные планы – посидеть в Конусе и завалиться к кому-нибудь на квартиру, а я готовлюсь к тому, чтобы придумать годную отмазку, потому что сыт психотерапией (а я уверен, что она будет) по самые гланды, когда мой задний карман вибрирует, оповещая о входящем звонке.
На экране высвечивается улыбающееся лицо матери.
– Внимательно, – хмурясь, обозначаю свою готовность слушать.
– Домой, – как в детстве, выдаёт она.
Лаконично, исчерпывающе и таким тоном, что у меня и в мыслях нет возмущаться или сделать наоборот.
Ну и молча радуюсь, что не нужно искать причину, чтобы пропустить посиделки с парнями. Хотя тот факт, что на часах ещё половина третьего, а родители уже дома, меня слегка нервирует – обычно до девяти от них ни слуху, ни духу. Должно произойти что-то из ряда вон, чтобы в такое время они были не на работе.