Размер шрифта
-
+

Начисто - стр. 18

– Не хочу. Я вообще подумываю о том, чтобы от них съехать.

– А деньги на съем где брать будешь? Хоть окончания универа дождись, – возмущаюсь я.

– И кто мне это говорит? Ты сама во сколько лет из-под родительской опеки сбежала?

– В восемнадцать. Но вопрос поставлен неверно. Лучше спроси, много ли счастья это мне принесло.

Молотов зыркает на меня из-подо лба. Сидя на стуле, он напоминает гору. Нет… Определённо. Даже если Игорь разведется, вместе нас не ждет ничего хорошего. Он – ходячее напоминание обо всех тех ошибках, которые мне давно следует отпустить.

– Эх. Ну ладно. Тут мать пришла…

– Привет ей передавай. До скорого.

Откладываю телефон. Тру виски, в которых начинает пульсировать тупая похмельная боль. Может, и хорошо, что Адиль явился. Молотов не станет клепать мне мозги при брате.

– Я пьяная и уставшая. Говори, что хотел, и топай.

– Мне тут сорока на хвосте принесла, что вы говорили с Ларисой.

– Не по моей инициативе, – поясняю я, настороженно подобравшись.

– Я так и понял.

– Тогда что же ты хочешь от меня? – удивляюсь. Лет десять назад, помнится, Игорь страшно взбесился, когда я в пылу скандала пригрозила рассказать Ларисе о нашей связи. Схватил меня за руку, прорычал, что готов напомнить, где мое место, если я вдруг забыла.

– Я хочу сказать, что она больше никогда тебя не побеспокоит. Я с ней поговорил. Мы все решили.

Отворачиваюсь. В груди печет. Так странно, ведь ничего там не осталось – выжженная пустыня. А вот ведь, словно фантомная боль, отголоском. Раньше я бы полжизни отдала, чтобы он меня, а не ее выбрал.

Ладно. Пустое. Теперь главное – выяснить вот что:

– Лариса сказала мне странную вещь…

– Это какую же?

– Что ты уже от нее уходил.

– Было дело. Когда ты забеременела, я…

– Настоял на аборте.

– А потом передумал. Но было уже поздно, Ясмин.

5. Глава 4

Это что? Какая-то новая тактика? Раньше все было понятно. Он – мудак. Я – сука. Два сапога пара. А теперь что?

Передумал он. Передумал, мать его. И? Он так на меня перекладывает ответственность? Ну, я ж передумал, блядь. Значит, я тут вообще ни при чем.

Я не соучастник.

Детоубийства.

Я хо-ро-ший. И как тут поспорить? Никак. На фоне детоубийцы любой другой человек – ангел с крыльями. А значит, все, что было потом – все мои срывы, все вписки, на которых я пыталась забыться, все мои лютые запилы и пьяные истерики, все мои обвинения в его адрес – полная херня. И то, что Молотов их терпел, прощал, возвращал меня каждый раз, один – даже с того света – такой изощренный способ поддержки, да? Это типа он мне плечо подставил? Ну, вроде как, жги, Ясмин, если тебе так легче. Я все стерплю. Я ж ангел. Твой ангел. Разве я на него не похож?

Страница 18