На златом крыльце сидели… - стр. 20
– Потом суп с котом. Договор подпишем сейчас. На тех же условиях.
– Бланк нужен, – кивнул Вазген.
Воодушевленный его сговорчивостью Алик решил гнуть до конца:
– И переезд в новое помещение сразу, пока эта байда идет. Простой в мои планы не входит.
Багаршакович нажал на кнопку вызова секретарши, отдал указания и продолжал взирать на посетителя глазами дрессированной болонки.
В венах у Алика кипел адреналин. Теперь ему казалось странным, что Багаршакович вызывал у народа благоговейный страх. Достаточно было стукнуть кулаком по столу, как тот стал тише воды, ниже травы. Стоит проявить твердость, и из него можно лепить все что угодно. Колосс из необожженной глины.
В ожидании бумаг они сидели молча. Алика мучила жажда. Через десять минут дракониха принесла отпечатанные листы.
«Еще бы стакан водички», – подумал Алик, но высказывать свою мысль вслух не стал. Не стоило испытывать предел директорского терпения. Он и так уже превысил все допустимые нормы нахальства.
Через минуту секретарша вернулась с запотевшим стаканом воды и поставила его перед посетителем. Алик так онемел от удивления, что забыл и про жажду, и про слова благодарности.
«Она что, мысли читает?» – подумал он, проводив секретаршу взглядом.
Алик победителем шествовал по торговым рядам к своему магазинчику. Все складывалось даже лучше, чем он ожидал. Ему выделили более удобное и просторное место за ту же плату. Переезжать он мог хоть завтра. Но, несмотря на такой удачный итог переговоров, он испытывал не столько радость, сколько смятение. В происходящем было что-то противоестественное.
Отчего вдруг Багаршакович стал таким покладистым? Всем известно, что он крохобор и жмот без стыда и совести. А тут без единого возражения согласился на все требования. Может, договор недействительный? Типа, подписан ручкой из магазина приколов, и к вечеру чернила испарятся. Но с чего бы Вазген стал ваньку ломать? Чай, не первое апреля. И на шутника он не тянет.
Но больше всего Алика потряс стакан воды. Совпадение? Или дракониха в самом деле телепат?
Глава 4
Грохот и смачная тирада, сдобренная рвущимися из души исконно народными словами, вырвали Бориса из сна. С трудом разлепив веки, он посмотрел на часы и застонал. Еще не было десяти. Встать в такую рань для него было равносильно подвигу. Борис накрыл голову подушкой и попытался вернуться к прерванному сновидению, но это оказалась не лучшей идеей. В комнате и без того стояла духота. Жара держалась уже больше двух недель. Раскаленный город не успевал остыть за ночь.
Борис взмок и почувствовал, что ему не хватает воздуха. Он отбросил подушку и сел. Сон окончательно улетучился, оставив в голове тяжесть и тупую боль – напоминание о вчерашнем дне рождения. Хотелось пить. От сухости язык распух и прилип к небу.