На войне как на войне. «Я помню» - стр. 71
В начале октября наше училище эвакуировали в Уфу, вместе со всей матчастью и орудиями. И нас в дороге несколько раз бомбили, налетали «мессеры». Немецкие самолеты тогда летали как будто у себя дома, не встречали сопротивления, кое-где били зенитчики, но было уже такое ощущение, будто мы сдались немцам. Только мы эвакуировались, как в ноябре Крым попал в окружение. Мы были направлены в Уфу, расквартировали нас в казармах, где ранее дислоцировалась какая-то воинская часть. Здесь, как и в Севастополе, мы изучали зенитные орудия среднего калибра, 76-мм. Также изучали ПУАЗО-3 (прибор, управляющий зенитно-артиллерийским огнем). Это такая большая планшетка, где надо найти скорость самолета, его высоту. Нужно было все правильно вычислить на опережение, чтобы пока самолет летит, твой снаряд должен ударить прямо по нему. Это целая высшая математика. Мы, бывшие студенты, учились неплохо, все-таки с 3-го курса, а в училище же было около 500 человек (из них крымских татар – 76 человек), многие прямо из деревни. Кроме специальных пред-метов у нас было автодело, каждому по окончании училища выдавали военные права на вождение автомашины. Также проходили противохимическую оборону, во время которой изучали противогазы, классификацию отравляющих веществ. А вот практических стрельб не было, учителя говорили, что «каждый снаряд 76-мм зенитного орудия стоит 2 пары хромовых сапог». В январе 1942 г. через 6 месяцев учебы нас выпустили. На экзаменах сдавали теорию стрельбы, изучение прибора ПУАЗО-3, таблицу заградогня. Не всем присвоили звание лейтенанта, а только более успевающим. Кубиков на петлицы не оказалось, поэтому мы сами их себе сделали из кусочков радиаторов и зубных щеток, ручкой прокалывали дырки и прикрепляли такие вот кубики.
Выпускники Севастопольского зенитно-артиллерийского училища. Слева направо: Фетнев Якуб, Садрединов Решат, Феттаев Иса, сидит Абдурахманов Зия. Все, кроме Садрединова Р.З., погибли на фронте. Кунцево, январь 1942 г.
Нас посадили в поезд на Москву, куда мы, новоиспеченные командиры, ехали 3–4 суток. У нас был старшина Назюта, он издевался над курсантами, полы мыть заставлял, мало этого, уборную чистить и постоянно на гауптвахту отправлял, его все ненавидели. И вот он находился в соседнем вагоне, ему тоже какое-то звание присвоили, и бывшие курсанты выпили, открыли вагон, и выбросили Назюту. На дорогу нам дали сухой паек, но на каждой станции, где мы останавливались, давали горячую пищу, все было тогда организованно. Наш эшелон шел безостановочно, везде для нас были открыты пути. Прибыли на станцию Кунцево, где формировалась 25-я зенитная артиллерийская дивизия РГК. Меня, а мне было всего-навсего 20 лет, направили командиром 4-й батареи 1362-го зенитного артиллерийского полка. А моему заместителю по политической части было 34 года. Только в батарею выдали не средние 76-мм орудия, а малокалиберные 37-мм зенитки, мы назывались батареей МЗА. С такими орудиями я прошел всю войну. Нас разместили в резерве командования под Тулой, где мы простояли до апреля 1943 г. В это время мне как раз присвоили звание ст. лейтенанта.