На войне как на войне. «Я помню» - стр. 106
А второго бойца я потерял, когда мы остановились на каком-то хуторе. Спросили у хозяев, немцев не было, поэтому мы и решили остаться там переночевать. Нас хорошо приняли, покормили. Причем это было еще сразу после дождя, мы были мокрые, поэтому решили подсушиться. И вдруг хозяйка меня будит: «Немцы!» А я со сна ничего не соображаю. Выглянул в окно, но немцы меня тоже заметили и кинулись бежать. Это оказались обозники, которые приехали за водой, но они сами струсили, увидев меня. А пока мы собирались, причем я помню, что долго не мог обуться, потому что все было сырое, появились мотоциклисты. Мы снова кинулись бежать, но тогда погиб еще один…
И вот когда нас осталось трое, то произошел один случай, который по силе своих душевных переживаний я считаю одним из самых сильных за всю войну. Уже где-то на подходе к Дону мы зашли в какой-то казачий хутор и, разделившись, пошли по дворам попросить поесть. Я зашел в один двор, увидел женщину средних лет с детьми и спросил у нее: «Нет ли у вас куска хлеба?» И она мне ответила: «Конечно, покормлю, сынок, чем бог послал. Только ты сначала скажи, вижу, что ты вроде как командир, когда вы закончите отступать? Или совсем воевать не умеете? Когда это было, чтобы врага к Дону подпустили? Вот вы уйдете, а мне куда с малыми детьми деваться?» – и смотрит на меня глазами, полными слез…
Я был просто смертельно голоден, но как после таких слов я мог ее еще о чем-то просить? От жгучего стыда я смог только пробормотать: «Извини, мать», развернулся и ушел… Пожалуй, самое тяжелое в этом разговоре с ней было то, что я воспринял ее упрек мне в адрес всей нашей армии, что мы такие бестолковые… Эта встреча настолько меня поразила… К тому же надо было еще и ее видеть, как она спрашивала с надеждой в голосе и слезами на глазах, а я стоял беспомощный и ничего не мог ей ответить…
А последних двоих ребят я потерял уже при переправе через Дон… Помню, что мы подошли к реке вечером, когда уже смеркалось. Прямо у реки стоял танк, и мы у двух танкистов спросили: «Что вы тут делаете?» – «Вот переправы нет, поэтому мы сейчас расстреляем все снаряды, подожжем танк и будем переправляться».
А один из моих меня сразу предупредил: «Я плохо плаваю и, наверное, доплыть не смогу». Но я его успокоил: «Мы поможем». Но когда мы поплыли, то в темноте по нам на шум открыли огонь с нашей стороны, а мы же все свои вещи, вплоть до сапог привязали к своим головам, и попробуй тут в таком положении оглядываться и тем более помогать… В общем, на берег я вышел один… Ходил, искал их по берегу, но никого так и не нашел… Вот так я и вышел к своим.