На семь ночей порочнее - стр. 17
Под ласками Сэма я окончательно расслабилась, постанывала, потому что сдерживаться было невозможно. Но, увидев член Яна, стоявший колом, увидев красную налитую кровью головку с капелькой смазки, я протрезвела. Ужас овладел моим подсознанием. Я стала брыкаться, пихаться и кричать так, что быстро осипла.
— Отвалите от меня, извращенцы!
Яннис, разозлившись, до боли стиснул мой подбородок.
— Достаточно, Сэм. Ева не ценит твоих стараний. Но ничего, она скоро научится…
Его помощник довольно облизнулся. Освободив мои ноги, он встал и вышел из комнаты, поправляя возбужденный пенис, который натягивал джинсы.
Внизу живота все гудело и сводило до боли. Грудь ныла, а глотка хрипела, набирая воздух и отправляя его рваными порциями в легкие.
— Е-ева, — почему мне так нравилось, как Ян произносит мое имя? — Мне и по вкусу твои игры, но и не очень…
— А мне ваши не нравятся! — я вспылила, собирая в кучу свои разъехавшиеся колени. — Твои и этого озабоченного! Вам с ним что, проституток мало? Или никто не соглашается удовлетворять твою похоть?
— Ты — моя проститутка на эту неделю, — он нагло вжался губами в мой рот, запуская язык по самое горло. — Ты, Ева. Первый день твоей отработки засчитан, — он небрежно выпустил мое лицо из своей ладони. — Но я не скажу, что мне очень понравилось. Ты производила на меня куда более интересное впечатление.
Вернувшийся и «остывший» Сэм стащил меня с дивана и грубо повел за собой. Оставив меня в душевой в моей комнате, он пообещал вернуться. Потому что теперь я буду обедать, завтракать и ужинать только в присутствии Янниса. И в этом не было ни хера хорошего!
Я полезла под струи воды, подперев дверь баком для грязного белья. Ни замо́к, ни ведерко, разумеется, преградой для этих мужланов, от которых перло тестостероном, не были. Но так, все же, мне было на капелюшку спокойнее.
Мое сердце все еще стучало в ускоренном режиме, а дыхание периодически обрывалось. Я не могла поверить во все то, во что вляпалась, усиленно щипала себя за ляжки, живот и запястья.
Покончив с душем, я нырнула в белоснежный махровый халатик, висевший в прозрачном чехле на крючке. Увидев под ногами красный бюстгальтер, я пришла в бешенство. Лиф, лежавший на полу, я ударила со всей дури. Но моя невезучесть сыграла дурную шутку, и я долбанулась пальцами в дверной пластиковый стоппер, прикрученный к полу.
Я взвыла от боли, упала на теплую плитку, и разревелась. Проклятый лифчик, который спрятал под собой стоппер, полетел в урну с такой злостью и скоростью, что запросто мог оставить после себя горящий след в воздухе.