На рандеву с тенью - стр. 49

Тут кто-то дернул Катю за рукав. В комнату неслышно вошла девочка, младшая сестра Марии Коровиной.

– Уходите, – сказала она. – Пожалуйста, уходите.

Они вышли в прихожую. Девочка плотно прикрыла дверь комнаты. Оттуда доносились всхлипы, рыдания и хор, хор.

– Маме твоей нужен врач, – сказала Катя. Запнулась. Коровиной-старшей нужна была не «Скорая», а неотложная психиатрическая помощь.

– Ничего, это скоро пройдет, – девочка прислушалась. – Она таблетки пьет, ей тетя Лариса дала. Скоро успокоится, потом уснет.

– Кто это тетя Лариса?

– Веркина мама. Новая.

– Как это новая?

– Неродная. Они все вместе Машу и Верку ищут: мама, тетя Лариса, дядя Олег. Они сказали: пока не найдут, не успокоятся.

– А что это мама твоя все о каких-то бесах твердит?

– Потому что они там, под землей, – девочка глянула на Катю. – А ты ведь не Катя из Москвы. Зачем маму обманула? Я тебя у Шведа в лагере видела. Ты спасательница?

– Я? Пожалуй, да. – Катя кивнула: боже, прости мне и эту ложь. – Я из отряда Гордеевой. Мне просто нужно было поговорить с твоей мамой. А ты и Шведа, оказывается, знаешь?

– Так он же с Машкой год гулял, жениться хотел. А если ты из отряда, что же тогда про беса не знаешь? Швед не рассказывал?

– Нет. – Катя смотрела на ребенка, ища в этих ясных глазах признаки наследственного безумия.

– И даже про Луноликую? – тихо спросила девочка.

– Нет.

Перед Катей широко распахнули дверь.

– Ты лжешь. Он рассказывал. Он всем рассказывает. Ты просто боишься. Как мама.

Дверь захлопнулась. Звякнула цепочка. Катя медленно спустилась на один лестничный пролет. Посмотрела в пыльное окно. Ей вдруг нестерпимо захотелось туда, во двор, под солнце. Прочь из этого скорбного дома.

Все смешалось в доме Облонских: после заявления Обухова смешалось все. Лизунов, более не удостаивая тело, распростертое на анатомическом столе, вниманием, направился в кабинет судмедэксперта, чтобы немедленно позвонить в отдел, сообщить следственно-оперативной группе, работающей по убийству, результаты опознания, дать неотложные ЦУ. Обухов вышел во двор морга курить. Колосов тоже было повернул к выходу, но…

– Извините, не могли бы вы задержаться на одну минуту? – остановил его патологоанатом.

Только тут до Никиты дошло: эксперт ему совершенно незнаком. Никогда прежде не доводилось ему встречаться с этим невысоким, с виду тихим, как мышь, молодым очкариком. Во время их с Обуховым выпендрежа он почти все время молчал, только лаконично уточнил причину и время смерти этого самого Клыкова.

– Этот фанфарон просто не желает замечать очевидных вещей, – с раздражением сказал патологоанатом. – И разговаривать с ним сейчас бесполезно. У него уже есть ответы на все вопросы.