На пути к мысу Горн - стр. 62
18:51
Вышел на палубу с канистрой, чтобы набрать дождевой воды из грота. Дождь прекратился, а вода в складках осталась. Погода мерзкая. Холодно, промозгло, потому должны здесь быть айсберги. Посмотрел вокруг и вижу: на горизонте с правого борта большой айсберг – он своим очертанием и формой напоминает «Замок».
Мой старший сын Оскар! Проживай аккуратно каждый год твоей жизни. Никогда не предавай свою веру Православную.
Здесь в океане на пути к мысу Горн я молюсь Господу Иисусу Христу, чтобы он помог мне разобраться: кто я такой и зачем я живу такой жизнью?
Я старец немощный, чьи дни подходят к концу. Сущность непостижимая, истина неисповедимая. Я большой грешник и не могу просить Царствие Небесное для себя. Но прошу у Господа лишь облегчить страдания в этом плавании. Я каждый раз перед молитвой ищу в каюте Духа Святого. И не теряю надежды увидеть Его.
И вот ныне я согрешил. Сын Бога Живого, Господь, Иисус Христос, помилуй меня и сохрани меня, грешного, на этот день. Ты мне внушаешь веру, через Тебя я найду путь к спасению. Уповаю больше на благодать Твою, Господи, нежели на дела свои. Потому что милость Твоя безгранична. При каждом движении вспоминаю я Бога. После каждой пройденной мили на восток простираю руки к небу и благодарю Господа. Как меня мучает этот ветер, он не дает идти по курсу. Меня раздражает хлопанье стакселя, никак не могу его настроить по курсу яхты.
19:20
Принял решение убрать все паруса, положить яхту в дрейф и ждать, пока ветер не зайдет на мой курс.
Я на яхте подхожу в четвертый раз к проливу Дрейка и к мысу Горн. Во все свои океанские плавания беру дневниковые записи, которые вел в своей жизни от юности до сегодняшнего дня. И все эти годы пытаюсь написать, а вернее, составить книгу о моей жизни. Это будет книга в виде мемуаров. Но для меня написать такое очень сложно, и пока ничего не получается. Вот и сейчас открыл дневник, в котором я писал и делал рисунки карандашом, когда служил в Советской армии…
Портрет. Полковник. Он был крупным мужчиной, рост метр девяносто, тучный, с красным лицом. Он смотрел в упор на меня.
– Ты хорошо умеешь обращаться с этой штукой? – сказал он, показывая большим пальцем своей огромной руки на мой автомат.
– Как видите, я до сих пор живой, – ответил я.
Он как будто бы не слышал моего ответа. Посмотрел на мои ноги:
– Почисти ботинки и зайди ко мне в штаб!
Он двинулся через дворик, посыпанный желтым песком.
Я ненавижу чистить ботинки.
Перед входом в штаб я заметил, что левый ботинок я снова умудрился испачкать пылью.
Запах джунглей проникал в маленький кабинет через открытое окно. В кабинете полковника не было ничего, кроме запаха джунглей, кресла со столом и самого полковника. Он остановил взгляд на моих ботинках. И ухмыльнулся, протянул мне сигарету. Я дал понять, что не курю.