На предельных скоростях - стр. 47
– Не знаю, – наконец, ответила она. – И я сама думаю, как это глупо выглядит.
– Вот-вот.
– Не поддакивай, – буркнула строго девчонка.
– Ладно, – кивнул я, не сдержав улыбки.
– Однажды я пошла на свидание с парнем, – пальцы мои на автомате сжали картонный стаканчик, отчего тот моментально свернулся. Собственник по отношению к этой девушке никогда не умирал во мне, уверен, он поселился там навечно.
– Мне поздравить тебя? – огрызнулся я. Было неприятно слушать о том, что кто-то мог прикасаться к Ангелине, обнимать ее, гладить по голове и плечами, а может и больше. Да, я прекрасно отдавал себе отчет, что не имел права на подобные чувства, на ревность, только мозг отключился. Его сердце отправило в нокаут.
– Ярик, – она снова это сделала, произнесла четыре буквы, вложив в них больше, чем полагалось. Заставила поверить в то, что мой мир не такой уж и ограниченный, каким он казался с того лета.
– Я бы и сама хотела тебя забыть, веришь? Знаешь, как мне было обидно! – последняя фраза сорвалась с ее губ с такой горечью, что у меня в груди все сжалось.
– Не получилось?
– Не получилось.
Между нами повисла пауза. Такие обычно бывают, когда люди на пару понимают, что они чувствуют одно и то же. Когда вроде ваши сердца бьются в унисон, а вроде и им никогда не суждено пройтись по одной тропе к небесам.
Я убрал смятый стаканчик в отсек для кружек и положил руки на руль. Облизнул пересохшие губы, сделав пару глубоких вдохов. Честно сказать, эта фраза, кусок пазла из моего прошлого, ее не хотелось говорить никому, особенно Ангелине. Мало приятного. Но она ждала, так искренне и безмолвно, томимая робостью и печалью, что сволочь во мне на короткое мгновение умер и позволил старому Яру выйти на сцену.
– Я сидел в тюрьме восемь месяцев, – произнес глухим и каким-то чужим голосом.
– Что? – из девичьих рук выпал стакан, на резиновый коврик разлился остаток чая. Ожидаемая реакция, наверное…
Я свел губы в замок и отвернулся. Чертово достижение, блин!
– Яр, – позвала Лина, осторожно дотронувшись до моей руки. – За что?
В глазах до сих пор застыла та картина: обмякшее тело брата Чеда, кровь вокруг его головы и испуганный Сашка. Он смотрел на меня, как испугавшийся котенок, который знал, что его вот-вот запихают в пакет и отправят в мусорный бак подыхать.
– За нападение, избиение, состояние комы… В общем, целый букет.
– Вот как? – я слышал, Лина сглотнула.
Ожидаемо. Даже моя мать, когда приехала в суд, повела себя в таком же ключе. Сперва бегала, мол, сынок мой, хороший мой. А когда узнала, в каком состоянии покалеченный парень, изменилась. Она все чего-то ждала от меня, но, не дождавшись, просто ушла. Разочаровалась. Так бывает… Оказывается и вера в человека умеет заканчиваться, как соль в солонке в самый необходимый момент.