На полях Гражданской… - стр. 42
«Кому гульба, а кому стоны».
Мы выбрались на привокзальную площадь. Ее забило вереницей подвод и колясок, у которых зябли понурые возницы. Поручик помог донести носилки с Новиковым до коляски и попрощался.
– В госпиталь! – скомандовал вознице Уманец.
– А якой? Здесь их…
– Любой…
В госпитале Новиков начал подниматься. Уже мог сделать несколько шагов. Сказывалось его недюжинное здоровье. Опираясь на палку, выходил на улицу. И прислушивался: не раздается ли артиллерийская стрельба? Его не покидали думы о смоленцах.
А когда ему стало еще лучше, мы спускались от кафедрального собора вниз на набережную и смотрели на уходящие вверх по Дону лодки и корабли. Мимо протекала вода, которая несколько дней назад миновала паром через Дон на дороге из Воронежа в Землянск, обрыв, где Новиков переплыл реку на Дарьяле. В своей бездне вода хранила вести из родного края, тайны о житье-бытье моих близких.
– Как они там? – спрашивала я, бросая в черную глубь камешки.
«Да, держатся», – словно отвечала вода, утягивая в лунки вопросы и унося в сторону Азовского моря.
После испытаний среди бескрайних полей, редких селений, холода, метелей, голода Ростов потрясал своей роскошью. Он кипел беспечной жизнью: освещенностью улиц, сутолокой, шумом. Все кишело неугомонной торговлей, какими-то делами. Столице Северного Кавказа с ее огромными особняками, ресторанами, хохочущими девицами на пролетках, кричащими торговками на каждом углу было глубоко безразлично, что севернее города разворачиваются бои.
Как-то мы выбрались с Новиковым поужинать в гостиницу «Палас». Зал ресторана заполнила шикарная публика. Дамы в вечерних туалетах с сумочками из бархата с серебряными замками, кавалеры в заморских костюмах, офицеры в парадных мундирах. Едва мы присели к столику, как к нам потянулись руки с бокалами: полковника Новикова узнавали и теперь приветствовали командира и его «жену». Меня охватило смешанное чувство. С одной стороны, приятно: оказана такая честь, а с другой – коробило: кто воздает хвалы боевому офицеру, достойный человек или тыловая крыса, для которой смоленцы не более, чем пушечное мясо. Вынуждена была улыбаться, сдерживаться, чтобы не вылетела какая-нибудь колкость, и ждать, когда удастся покинуть погружавшуюся в пьяную оргию ростовскую знать.
Посетили театр, где в партере встретились с командиром алексеевцев Бузуном – его недавно произвели в полковники – и несравненной Вандой Иосифовной. Бросилось в глаза, что новые позолоченные погоны мало радовали первопоходника. Что-то более важное тяготило новоиспеченного полковника. Но вид пышных дам в нарядных платьях, военных с блестящими эполетами, сопровождавших их, все это хоть на время отвлекало и заставляло забыть напряженную обстановку.