На обочине - стр. 98
Сборы были недолгими. Загрузили свой домашний скарб и детей на телегу, связали за ноги кур, уложили мешки с мукой, овсом и рожью. Ефим привел из хлева корову и привязал к телеге:
– Нехай, братка, тебе подспорье будет в хозяйстве.
– А вы как же без кормилицы?
– У нас телка большая, следующей весной, даст бог, и молоко будет.
Прасковья зыркнула недобро на свояченицу:
– Лежак тебе освободила, теперь как пани будешь жить.
– Будет тебе старое вспоминать! – улыбнулась Меланья. – Езжайте с богом.
Моисей с Прасковьей подошли к киоту.
– Благослови, Матерь Божия, меня и мою семью на благополучное житье на новом месте, – тихо сказал он и размашисто перекрестился на Ильинско-Черниговскую икону Божьей Матери.
– Спаси господи! – следом перекрестилась Прасковья.
– Не обижайся, брат, но я заберу эту икону с собой, – тихо сказал он Ефиму. – Это родительская икона, она мне дорогой памятью будет.
Прасковья завернула святыню в тряпицу и аккуратно уложила в корзину с бельем.
Перекрестившись на купола церкви и поклонившись отцовскому дому, подался Моисей с женой и тремя сыновьями из Дареевска в Морозовку – пытать крестьянского счастья.
Деревня в это время только заселялась, здесь обживались более двадцати дворов, из них больше половины были бедные, некоторые – безлошадные. Среди переселенцев уже обитал на новом месте шорник Гордей Макаренко. Рядом с ним строил хату Гаврила Мотолыга, крепостной крестьянин из соседней деревни.
Моисей подошел к Гордею и, вглядываясь в его опухшее лицо, протянул руку:
– Как тебе тут живется?
Гордей стоял, опустив глаза, и нервно мял в руках шапку. Моисею показалось, что вся поза собеседника говорила о чем-то недобром.
– У нас все хорошо, надзора особого над нами нет. Видишь, вон за деревней обширные моховые болота, а дальше – трясины с окнами. Только солнце поднимется, как слепни и оводы враз скотину атакуют, а вечером гнус заедает, спасу от него нет никакого, только дымокуром спасаемся… Все лицо вон искусали.
– Да, – покачал головой Моисей, – не все и тут ладно.
Из-за времянки неожиданно показалась Матрена. Поздоровалась. Моисей кивком ответил на приветствие.
– Ты что приехал? – с интересом спросила она.
– Да обживаться здесь буду.
– Как обживаться?
– С позволения бурмистра в Морозовку меня определили. Теперь соседями будем.
– Так ты по своей воле? – взвизгнула Матрена.
– Да, по своей воле, с женой и детьми. Там-то земли совсем нет, а здесь раздолье.
– На черта нужна такая земля! – чуть не плача, закричала Матрена. – Совсем нечисть заела, детям на улицу не выйти. Если бы пан не приказал, в жисть сюда не пришла бы из Дареевска.