Размер шрифта
-
+
На небесах ещё светло… Постскриптум - стр. 6
Вечерний август…
На синий лес
стоглазый Аргус
глядел с небес.
Опять природа
молчит веками.
Круг небосвода
тяжёл, как камень.
Стояла осень
уж на пороге.
Толпились сосны
лицом к дороге.
И веток струны
в ночи звучали.
И были думы
полны печали.
«В багровом зареве дымился дальний лес…»
В багровом зареве дымился дальний лес.
Горящий свет лежал на тучах рваных,
Высоко, головою до небес,
огняный столб стоял, прямой и странный.
Я слышал зов, но был неясен крик.
И чья-то тень качалась против света:
там горбоносый и худой старик
шагал навстречу мне в одежде ветхой.
Он шёл в лучах закатного огня,
под тяжестью немыслимого горя.
Тогда я ужаснулся: это я
иду через распаханное поле.
И я заплакал горько и нестыдно.
А он прошёл, рукой не поманя,
как будто он совсем меня не видел,
а, может быть, не видел он меня.
«Полночь. Лунные поляны…»
Полночь. Лунные поляны,
Крик совиный вдалеке.
Свет таинственный и странный
Проплывает по реке.
Ткёт кузнечик монотонно
Звук серебряный во мгле.
Звёздный ветер от Плутона
Приближается к Земле.
И виденья, как живые,
Предо мной – за рядом ряд.
Только псы сторожевые
Тайну вечную хранят.
Ночью легче оболочка
Между Космосом и мной…
И душа горящей точкой
Улетает в мир иной.
«Над землёю проносится ветер…»
Над землёю проносится ветер,
и звезда на небесном кругу
шевелится и дёргает цепи,
словно лодка на том берегу.
И миры проступают иные.
И свечение дальних часов.
И кричат голоса неземные,
словно птицы на пять голосов.
Будто я был, единственный, избран
понимать, ощущать, говорить,
что уходят вечерние избы
в темноту, за пределы земли.
И влечёт временное теченье
золотые огни вдалеке.
И лежу на земле без движенья.
И плыву я по звёздной реке.
Старый город
Прекращается к вечеру гомон,
тишина, как в столетье ином.
Пахнет в улице хлебным фургоном,
конским потом и кислым вином.
Снова слышится тихое пенье.
Снова громко стрекочет сверчок.
И уходят двенадцать ступенек
в полутёмный подвал-кабачок.
В очаге, за решёткой чугунной,
догорают слепые огни.
Лица женщин, как юные луны,
проступают у дальней стены.
Поднимая бокалы и роги,
вспоминая о светлом былом,
там сидят вместе люди и боги
за одним деревянным столом.
Снова Зевс похищает Европу
Волн прибрежных встревоженный ропот…
Необузданной страстью влеком,
снова Зевс похищает Европу,
притворившись влюблённым быком.
Нет от Зевса ни сна, ни покоя —
он блуждает по белому свету,
обернувшись морскою звездою
иль упавшею с неба кометой.
Он мотает седой бородою.
Затуманенным взглядом глядит…
И на тысячи вёрст над водою
крик безумный по ветру летит.
«Как только солнца погруженье…»
Как только солнца погруженье
начнётся в западном окне,
Страница 6